Здравствуйте, дорогие читатели!
Перевод в международных отношениях дело не просто важное, а невероятно важное. Ведь от точности перевода зависит то, как друг друга поймут или не поймут собеседники, то есть министры, главы государств, парламентарии и так далее. В новостях время от времени появляются сообщения о том, что В. В. Путин сделал замечание переводчику.
Так было всегда.
Особенно сложно переводчикам приходится на международных переговорах, когда одновременно происходит перевод на несколько языков.
Сложные ситуации с переводом бывали и во время знаменитого Нюрнбергского процесса. Например, доктор Штамер, адвокат Германа Геринга, во время допроса очередного свидетеля часто употреблял слово «Besetzung», когда речь шла об освобождении советскими войсками Польши. У этого слова два значения – «занятие» и «оккупация». По смыслу вопросов Штамера дежуривший тогда в советской делегации переводчик с немецкого Евгений Абрамович Гофман (он же был главой группы советских переводчиков) переводит «Besetzung» как «оккупация».
Главный обвинитель от СССР Р. А. Руденко заявляет протест. Объявляется перерыв, потому как американский, английский, французский судьи не понимают, что там такого произошло и почему русские заявляют протест. Их переводчики переводили «Besetzung» в нейтральном значении. Им такие тонкости, в принципе, не важны были.
Суд удаляется на совещание. Е. А. Гофман объясняет ситуацию и после возвращения суд постановил, что никакой «оккупации» быть в тексте протокола не может. Только «освобождение». Этот эпизод интересен не только как случай из истории Нюрнбергского трибунала, но интересен как иллюстрация представлений о роли советской армии в той войне.
«Освобождение», а не «оккупация». К сожалению, эти представления изменились так сильно, что теперь часто приходится слышать слово «оккупация» в контексте боёв РККА за Польшу гораздо чаще, чем этого хотелось бы. Вообще не хотелось бы, на самом деле.
Но были и комичные ситуации. Во время одного из своих выступлений Герман Геринг употребил словосочетание «политика Троянского коня».
Его слова переводила на русский девушка, которая немецкий язык знала лучше античной поэзии, и упоминание «Троянского коня» застало ее врасплох. Она начала бормотать «Какая-то лошадь? Какая-то лошадь?». Судебный процесс был прерван, переводчицу заменили. Наверное, эта ситуация показалась смешной всем её участникам, кроме самой переводчицы… Непросто, когда «трудности перевода» дополняются огромной ответственностью.
Так что и путинские замечания переводчикам - вполне объяснимая вещь.
Если вам понравилась эта публикация, поддержите её «лайком» и подписывайтесь на канал "Урок истории".
Также Вам могут быть интересны публикации:
1) Как американцы на Нюрнбергском процессе предлагали главному советскому обвинителю "бизнес"
2) Что сказал Сталин, когда Жуков доложил ему о самоубийстве Гитлера?