В час ночи я заступаю дежурным связистом и меняю Ваню Радченко. Иван сообщил, что в 24 часа на проверку нарядов вышел начальник заставы. Все наряды в курсе, остается только не терять бдительность и соблюдать конспирацию.Все так и делали до 4 часов. До этого времени проверка ни у кого не была и на заставу не возвращалась. Ребята с локаторного поста решили, что связисты их разыгрывают, и открытым текстом по линии связи стали высказывать мне свое недовольство сложившейся ситуацией. А старший лейтенант Прохоров все это время подключившись к этой линии связи прослушивал наши разговоры. И, наконец, он дождался того чего так долго ждал. Наряды предупреждены связистом и знают всю обстановку. Меня тут же сняли со службы и перевели рабочим по кухне. С 6 утра и до боевого расчета отбывал наказание. На боевой расчет рабочий по кухне не ходил, а ждал когда придет его смена, а тут дежурный по заставе пришел и говорит:” Сергей, приведи себя в порядок, начальник заставы сказал чтобы ты присутствовал на боевом расчете”. На новые сутки меня на службу не поставили. Звучит команда
- Рядовой Сатюков, выйти из строя! Рядовому Сатюкову от имени начальника штаба за нарушение несения службы объявляю 5 суток гауптвахты.
Для меня это было ударом, я оказался первым из своего призыва кто открыл эту статистику и, опять же, проложил тропинку для других. Утром на машине, которая возит школьников в город, меня довезли до отряда. На КПП доложил дежурному по отряду, что прибыл на гауптвахту. Из караульного помещения вызвали часового, и он отвел меня в караулку. Все это случилось сразу после 8 марта. Арестованным на это время я оказался один. Весь день чувствовал себя не в своей тарелке, в ожидании, что вызовут в отряд. Но первые сутки прошли спокойно. В карауле несли службу такие же ребята, как и я, старшим назначали одного из сержантов, с некоторыми я был знаком по учебному пункту. Поэтому арестованные в камерах не сидели, спали со всеми в кубриках на свободных кроватях, и в пределах территории караулки свободно перемещались. Но если офицер шел на проверку, с постов часовые предупреждали дежурного по караулу. Звучала команда: ”Зона”,в ружье””. Все забегали в свои камеры, нас закрывали, а когда офицер уходил нас выпускали на свободу. Забегая вперед, опишу всю картину жизни на губе. Подъем в 5 часов, уборка штаба или территории отряда. С 8 до 9 завтрак. С 9 до 14 занятия, 50 минут бег, ползать по-пластунски, гусиный шаг, прыжки, бег боком и другое, 10 минут отдых. С 14 до 15 обед. С 15 до 17 занятия. С 17 до 19 уборка территории, полив деревьев, клумб, кустарников. С 19 до 20 ужин. С 20 до 22 личное время. С 22 до 5 часов отбой. Назначался сержант, который проводил занятия, контролировал нашу работу и строго следил за распорядком дня. Но в этот раз мне невероятно повезло. Четверо суток я отдыхал, отсыпался, делал зарядку, читал книги, загорал в лучах теплого весеннего солнца. Мне не верилось, что не надо вскакивать по сработкам, ходить в ночные наряды, сутками не видеть начальника заставы, что можно вот так радоваться жизни, своему счастью, жаль, что мне не объявили 10 суток. На пятые сутки дежурным по отряду заступил гроза гауптвахты, капитан, начальник комендантской роты. После завтрака он позвонил в караулку
- Сколько человек у нас сидит на губе?
- Один, товарищ капитан!
- Почему так мало?
- Других нет
- Хорошо, ведите его на КПП
В сопровождении часового я пришел в отряд.
- Значит так, сейчас принесут известь и щетку, твоя задача побелить забор от штаба до КПП.
Объем работы был приличный, но глаза боятся, а руки делают. День выдался отличный. Яркое теплое солнышко, воскресенье, у всех выходной день, в отряде ни души и капитан куда-то скрылся. Отработал я часа два, вдруг мой часовой говорит: ”Сергей, посмотри на КПП”. Когда я повернул голову, то первое, что я увидел это красные лампасы на брюках. На КПП стоял генерал и его никто не встречал. Стало ясно, что он пойдет в штаб мимо нас.
- Сергей, что нам делать?
- Спокойно, я работаю, а ты, когда он будет подходить громко и четко подашь команду “Смирно!”.
Мы все сделали четко и красиво. Генерал отдал нам честь и зашел в штаб. Через минуту он вышел.
-Смирно!
Я положил щетку, и мы оба вытянулись по струнке. Генерал остановился и жестом подозвал меня к себе. Это был подтянутый, симпатичный, седой, пожилой грузин.
- Товарищ генерал, арестованный рядовой Сатюков по вашему приказанию прибыл!
- За что сидишь на гауптвахте?
- За нарушение несения службы.
- В чем заключается нарушение?
- Предупредил наряд о выходе проверки.
-Да, ты поступил не хорошо, оказал медвежью услугу своим товарищам.
На втором году службы в пограничных войсках стали выдавать х/б нового образца. Куртка с карманами на липучках, штаны с боковыми карманами под магазины для автоматов, а чуть позже выдавали уже камуфлированную форму. По своей неопытности я не одел старую форму, которую будет не жалко и испортить на губе, а приехал в новой.
- А почему ты работаешь не в рабочей форме и голыми руками? Ведь если известь попадет на кожу ты можешь получить травму.
- Товарищ генерал! Мне выдали только щетку и известь
-Ладно, продолжайте работать.
Слава богу, кажется пронесло. Генерал отошел от нас не далеко, к нему чеканя шаг подходил майор.
- Товарищ генерал!
Но генерал грубо прервал майора
- Товарищ майор, это что за бардак? Почему у вас арестованный работает в служебном х/б и без рукавиц? Вы что хотите, чтобы он попал в госпиталь с травмированными руками? Немедленно выдать все необходимое!
Майор быстро озадачил первого попавшегося бойца, извинился за накладку и уже мирно общаясь они пошли вглубь отряда. Мне принесли рабочую форму, переодевшись за штабом, я вышел продолжать работать. Но только я взялся за щетку как прибежал дежурный по отряду.
- Вам одна минута, и чтоб я никого здесь не видел!
На следующий день меня отпустили. Весь день я не мог уехать на заставу, и только вечером местные жители на жигулях довезли меня до насосной станции 11 заставы. Оттуда по-молодецки, пешком прибыл на свою Кара-Калу. Сделав печальный вид и грустные глаза доложил начальнику заставы Прохорову о своем прибытии.
- Ну как там дела на губе?
- Ничего хорошего.
- Ладно, свободен.