Две недели назад, в нормальное субботнее утро философствующего бездельника, то есть ближе к полудню, я выглянул в окно. Это сегодня как-то все мрачно в новостях, еще и погода не балует, и фитнес клуб закрыт, но тогда еще все было не так драматично, было солнышко, тепло, магазины работали все, в том числе и рыболовные.
И тогда же было синее-синее небо и яркое солнышко, согревающее не только тело, но и душу аж до кончика хвоста. Что же может быть еще более праздничным? Решение пришло почти мгновенно. В конце концов, или я, или где? Пусть все домашние дела и обязанности провалятся сквозь землю и выпадут в осадок, а я пойду на рыбалку.
Далее как в революционной песне: «Были сборы недолги…».
Путь до автобусной остановки с заходом в продуктовый магазин заложен, что называется, в подсознание или системную память. Как говорится, сапоги дорогу знают.
Тем более, что я не фанат рыбалки. Я скорее участник процесса, созерцатель. Я доночник. Это значит, забрасываю несколько донок и жду, когда звякнет колокольчик. А сам смотрю на окрестности, о чем-то думаю. Когда рыбалка активная, на спиннинг там или на поплавок, то приходится сосредоточиваться. Это нечто вроде медитативного транса, и даже мантра есть соответствующая: «клюй же, гад».
Я даже про себя – доночника, стих сочинил. Ну не стих, скорее слоган, и не сочинил, а перефразировал. Вот:
- Настоящий донколов весел, молод и здоров.
- Если кто-то не таков – он любитель поплавков.
Если бы нравился процесс вываживания рыбы, то можно было бы ловить на платном водоеме. Это же ведь недорого. Не хочется. Я созерцатель, а не борец. Рыбалка для меня, скорее всего, просто предлог побыть около воды для смены хода мыслей. Это как фон, как художник грунтует холст, перед тем как писать картину. Так и я создаю определенный фон для размышлений.
Вот, и для всего этого самый подходящий день. Ну и что, что еще только конец марта, что в прошлом году местные реки были затянуты льдом, а поля покрыты снегом. В этом году снега почти вообще не было, мороза тоже, так что здравствуй летний сезон.
Еще в начале марта земля оттаяла и после дождика дорожки под луной были усеяны выползками. А теперь все высохло, по крайней мере в городе, реки в своих берегах и вода светлая, да еще днем достаточно тепло, на солнышке летние бабочки летают и весенние крокусы распустились, не говоря уже о желтом ковре мать-мачехи.
Тем более, что для меня это должна быть не поимка рыбы сама по себе, для этого можно и на рынок сходить, а именно дойти до реки, забросить снасти, посидеть на берегу, помечтать о тщетности всего сущего, суете и томлении духа, иллюзорности бытия, в обнимку милым сердцу поллитровым вискарем, а потом смотать снасти и вместе с закатывающимся за горизонт солнцем уйти домой.
Решил не умножать сущностей и выбрал самый простой путь, в смысле на городской автобус, до конечной остановки и пешком по полю. И вот примерно через полчаса спускаюсь к реке.
Хорошо бы остаться здесь и попытаться ловить то, что называется словом «судак». Тем более, что имеется успешный опыт поимки, правда летом, зато именно здесь. Однако, что называется, не одна я в поле кувыркалась. На берегу уже было несколько фигур таких же праздничных и солнечных. Любимые места были, конечно же, заняты. Не надо было спать до полудня. Ну что же делать, и Рим пал, и Советский Союз, и Христос был распят, пойду дальше.
На поле ждал сюрприз на букву «х», но притом совсем не хороший. Хоть через поле и идет бетонная дорога, но уложена она не как нужно, а как всегда. Это значит, что в отдельных местах поле оказывается выше бетонных плит и на них соответственно собирается дождевая или талая вода.
Нечто похожее было в мою юношескую пору, когда я слесарил на заводе. На крыше цеха по углам имелись водостоки, но вода по ним не стекала, а скапливалась в середине, периодически проливаясь сквозь крышу на головы работяг. И вот нас, то есть алкоголиков, тунеядцев, прогульщиков и комсомольско-молодежную прослойку посылали гонять эту воду от центра к стокам.
Но на крыше было видно, сколько этой самой воды, все-таки она там плескалась без грязи. А тут, на весеннем солнце, это именно грязь, неизвестно какой глубины. И обойти по полю тоже не фонтан, солнышко ведь, и слой грязи там по колено.
Только впереди сверкающая гладь реки. В конце концов, разве не праздник сегодня. И разве не сегодня именно такая замечательная погода. С криком - «Банзай! За Императора!» - бегу вперед по дороге.
Путь благополучно пройден, и я на желанном берегу. Странное ощущение. Вроде река та же. И кусты те же. Вот даже валяется моя банка из-под червей. Она там валяется еще с прошлой осени. На другом берегу тот же кусок пляжа и те же дачи.
Но все резко изменилось по сравнению с полем. И дело не в том, что вокруг жухлая прошлогодняя трава и прибрежные кусты. И не в том, что ветер вдруг погнал вдоль течения свинцового цвета волны. Просто напомнила о себе пора увядания.
А ведь также и человек. В Библии сказано об этом очень точно, что дни человека как трава, как цвет полевой. Пройдет над ним ветер, и нет его.
Ведь давно уже не юноша, и неумолимая статистика говорит о том, что почти все уже позади. Правда, в Библии написано и другое, что дней наших семьдесят лет, а при большей крепости – восемьдесят. Это меняет дело. Что-то еще осталось, к тому же много пришлось на школу, армию, семейную жизнь и прочую обязаловку.
И еще надо учесть, что родился я в год тигра. А для тигров настоящая жизнь начинается только с восьмидесяти пяти лет, с возраста патриархов. Так значит у меня впереди еще целая вечность.
Нет, за это решительно надо выпить. Стакан есть, ведь пить из горлышка, как нам известно из классики жанра, суета и томление духа.
Для этого я уселся на любимую кочку над самой водой. Ну и пусть сейчас все еще безжизненно, но не пройдет и месяца и вновь все расцветет. И вообще Моисей прожил сто двадцать лет, а библейский старец Мафусаил ухитрился до девятисот шестидесяти. И по преданию умер, кстати говоря, не естественной смертью от старости, а утонул во время всемирного потопа. И был великим грешником, раз в ковчег не взяли. Так что все еще только начинается.
А сейчас сто пятьдесят прогонят осколки моих грустных мыслей. Так и случилось. И не надо слов о пьянстве и алкоголизме. Ведь согласно Библии вино согревает сердце и веселит душу. И более того, это Божий дар.
Правда написано, что не упивайтесь вином, от которого бывает распутство. Но, следует обратить внимание, именно потому, что бывает распутство. Однако в моем положении на берегу заросшей полудикой речки о каком распутстве может идти речь. Да и вообще верующему все содействует ко благу. Так что можно смело наливать свой любимый напиток в любимый стакан.
Мелькает правда мысль, может быть все-таки попробовать и рыбу половить. Мелькает и гаснет. Раз сижу на берегу речки, значит, рыбалка состоялась. А о рыбу только руки пачкать. И это в лучшем случае. Скорее же всего будет только хлестанье воды.
И вообще есть среди рыбаков примета, что если ветер вдоль течения, то клева не жди. Не знаю, верно ли это на самом деле. Как-то зашел разговор о том, рыбаки мы или рыболовы. В конечном итоге пришли к выводу, что рыболовы это ближе к профессионализму, а рыбаки это вроде нас. Хотя с другой стороны апостолы Петр, Иоанн и Андрей хоть и были рыболовами, но не могли без помощи Христа и карася поймать.
Вот более интересно, что мысли о смысле жизни и прочих высоких материях в процессе употребления у меня возникают либо в одиночестве, либо в компании с близкой женщиной, особенно именно после близости. А в остальных компаниях мысли и разговоры о делах суетных и никчемных. Не знаю в чем тут дело. Хотя однажды одна из них сказала мне, что все дело в том, что я трепло кукурузное.
Ну и пусть. Такие тоже нужны. Вот хотя бы Чук был запасливым и домовитым, а Гек только и умел, что петь песни. Но вместе они были намного интереснее, чем порознь. На моем фоне все положительное будет смотреться гораздо эффектнее.
Однако незаметно день клонится к закату. Удлинились тени, и народ с окрестностей разошелся. Да и холодает. Пора на посошок и подаваться к дому. Осталось на донышке, оставим на момент расставания с рекой. Бреду сквозь кусты вдоль берега к пляжу. Пока добрался, солнце уже село и опустились ранние сумерки. На небе нарисовались первые звезды. Пляж голый как коленка, вокруг ни души. В роли первого человека чувствую себя комфортно. Ведь внутри сидит уже почти пол-литра.
Вот еще последние бульканья сначала из бутылки в стакан, а затем по прямому назначению. Бутылка остается на пляже напоминанием о цивилизации, а сам я шагаю по направлению к огням города. Пол-литра груз приличный, но на землю не тянет, и вернуться не обещает. Все-таки вискарь хоть напиток и не национальный, но если не паленый, то пить вполне можно, особенно с этой розовой птичкой на этикетке. Прославим же Господа за дарованные нам радости жизни.
Постскриптум: Конечно, ударять рыбалкой по чему-либо, тем более по заразе, подобно классическому «ударим автопробегом по бездорожью» глупость, достойная соцреализма. Только висящий над водой колокольчик или торчащий из воды замерший не шевелящийся поплавок сами по себе заразы.