Предлагаем прочитать несколько любопытных моментов из жизни Николая I, найденных в книге Евгения Петровича Карновича «Николай Первый в рассказах, анекдотах и отзывах современников» 1897, СПб.
***
Однажды в морозный день Николай I встретил человека в одном сюртуке.
Государь обратился к нему:
— Почему на вас один сюртук?
— Шинель я отдал в штопку Ваше величество! — отвечал тот.
Император, чтобы удостовериться, что прохожий трезв, подошел к нему ближе и сказал:
— Ступайте на гауптвахту в Зимний дворец и ступайте сейчас же.
Продолжая идти с ним рядом, государь расспросил у него, кто он, и узнал, что тот преподает уже 18 лет русский язык в первом кадетском корпусе. Сам же учитель не мог взять в толк, почему за холодный сюртук ему светит наказание. На гауптвахте ему от имени царя передали теплую шинель и отпустили с миром.
После этого происшествия Николай Павлович вызвал генерала Клейнмихеля, который был тогда начальником всех военных учебных заведений и расспросил его об учителе русского языка из первого кадетского корпуса. Услышав положительный отзыв, он сказал:
— И тебе не стыдно, что он на морозе бежал по набережной в одном сюртуке? Назначаю ему двойное жалование, которое обратить на пенсию по окончанию службы.
***
Как-то раз на Большой Морской улице, Николай Павлович повстречал командира егерского полка барона Соловьева Всеволода Николаевича. Барон этот обожал певчих птиц.
Канареек и соловьев у него жило больше сотни, но царь не знал о таком увлечении Всеволода Николаевича.
Увидев императора, барон стал по стойке «смирно».
—Как твои питомцы?
— Старые поют, молодые учатся, ваше императорское величество!
— Значит у тебя весело? Отлично. Я завтра приеду к тебе в 9 часов утра, смотреть твоих питомцев.
— Слушаю, ваше императорское величество! Чтобы вашему величеству не трудиться, не прикажете-ли, я привезу их в Зимний дворец рано утром.
— Как, привезешь их?!—изумился император.
— В клетке, в открытой коляске.
— Да ты барон, в уме?
— В полном здравии и уме, ибо, в противном случае, не имел бы счастья быть генерал-майором моего государя-императора Николая Павловича.
— Да как же ты решаешься моих солдат в клетках возить? Что они, птицы что ли?
— Солдаты не птицы, а птицы не солдаты, ваше величество! Я не солдат собираюсь в клетки сажать, а питомцев своих.
—Да кто же твои питомцы?
— Соловьи и канарейки, ваше величество.
— Да ведь я тебя про солдат спрашиваю!
— Солдаты не мои питомцы, а питомцы Вашего императорского величества!
Государь милостиво улыбнулся и хлопнув по плечу барона сказал:
— Однако, смотри, ты со своими питомцами не забудь о моих питомцах.
***
Когда в сентябре 1830 г. в Москву пришла холера, Николай Павлович поехал туда «делить опасности и труды» с местными властями и населением. При холерном бунте на Сенной площади в 1831 году он лично успокаивал толпу.
«Если вы оскорбили меня своим непослушанием, — сказал он бесчинствующей толпе, то еще больше оскорбили Бога преступлением: совершив убийство. Молитесь Богу, чтобы он вас простил».
При этих словах император обнажил голову, обратился к храму и перекрестился; тогда и вся толпа пала на колени с молитвенными возгласами.
***
В своем духовном завещании государь писал: «Я был человек со всеми слабостями, коим люди подвержены, старался исправиться в том, что знал за собою худого, в ином иногда успевал, в другом нет, прошу искренне меня простить».
Подписывайтесь на канал Русский архив
Читайте