«Meduza» опубликовала фотоисторию Валерия Мельникова «Подземные люди. Как жители поселка в Донбассе спасались от войны в подвале школы».
Документальный фотограф Валерий Мельников снимает в Донбассе с лета 2014 года, освещая последствия вооруженного конфликта на востоке Украины для мирных жителей. Сейчас Мельников готовит к публикации книгу «Черные дни». С разрешения фотографа «Медуза» публикует часть книги о жителях поселка в Донбассе, которые спасались от войны в подвале местной школы.
С начала конфликта прошло четыре года. Я дважды снова приезжал на Донбасс. Активная фаза боевых действий закончилась, но мир так и не вернулся. Вместе с войной в жизнь людей пришли неопределенность и отсутствие перспектив.
Вдоль линии фронта образовалась так называемая «grey zone» («серая зона») — армейский термин, условно обозначающий территории без определенного статуса и официальных органов власти. Зона без школ и больниц, без электричества и газоснабжения, без перспектив и ясного будущего. Зона без четких границ в пространстве и времени.
Осенью 2015 года я много ездил по Донецкой области, разговаривал с людьми. Их истории звучали очень похоже. Видимость мирной жизни и относительное спокойствие сохранялись лишь днем — до 5-6 вечера. С наступлением темноты «темнела» и миссия ОБСЕ, проводившая мониторинг обстановки. Когда ее сотрудники возвращались на базу, начинались обстрелы. И люди спускались в подвалы: выжить они могли только там. О «подземных людях» ни власти, ни журналисты почти не знали — для них эта часть конфликта представлялась слишком «узкой».
Чем ближе я знакомился с подвальными жителями «серой зоны», тем сильнее мне хотелось рассказать о них языком документальной фотографии: попытаться передать атмосферу страха и безысходности, привлечь внимание к проблеме. На контакт люди шли легко — я чувствовал их потребность высказаться.
В некоторых деревнях вдоль линии фронта жили всего по 2-3 человека. Однажды местные журналисты рассказали о поселке со странным названием Шахты 6/7 где-то в районе Горловки. Он тоже находится в «серой зоне», но уже под контролем ДНР. После начала боевых действий поселок оказался на линии огня и почти полностью исчез.
До войны в нем насчитывалось около сотни домов, а сейчас число жителей едва доходило до 15. Большинство уехали, остались лишь те, кому некуда бежать, в основном пожилые люди. Все они прятались в подвале школы — и зимой, и летом. Я тут же отправился в Шахты 6/7.
Мы долго колесили по окраинам Горловки, постоянно сверяясь с картами. Помню бесконечные дороги на фоне канонады тяжелой артиллерии вдалеке. На улице — никого. Первое, что поразило в поселке, — атмосфера безвременья. Я с трудом верил, что все еще нахожусь в цивилизованном 21 веке. Вокруг разрушения и черная выгоревшая земля.
Наконец я отыскал школу — ею оказалось самое высокое здание в поселке, тоже сильно пострадавшее от обстрелов. Спустился в подвал. Пройдя через несколько темных и сырых комнат, никого не увидел. Уже собравшись возвращаться, за одной из стен вдруг услышал голоса. Приоткрыл дверь и увидел людей, сидевших в тесном кругу.
Я рассказал, зачем приехал в Шахты 6/7. А они — о том, как выживали. Самой тяжелой, по словам оставшихся, стала первая зима. В подвале ни отопления, ни электричества, поселок был обесточен на протяжении десяти месяцев. В самые холодные дни люди прижимались спинами друг к другу, чтобы не окоченеть. Делили скудные запасы картошки и хлеба. Так месяц за месяцем прошли три года.
Постепенно подвал «обживался», если так можно сказать о жутких условиях. Появились печки, электричество. Летом люди собирали дрова, а те, у кого уцелело домашнее хозяйство, бегали под обстрелами поливать огород и заготавливать сено для животных. Но атмосфера постоянного страха и напряжения не исчезала ни на минуту. Все понимали — кроме самих себя, надеяться не на кого.
Истории жителей «серой зоны» четко показали: война немедленно возвращает любого человека в каменный век. В условный подвал, где все приходится начинать с нуля.
Удивительно, но в разговорах с жителями Шахт 6/7 я не услышал отчаянья. Их спасала сила человеческого духа. Несмотря на все, что пришлось пережить донбассовцам, им удалось не потерять себя. Они продолжали бороться за жизнь каждый день, хотя каждый день действительно мог оказаться последним. И они ценили его гораздо больше, чем мы, кому повезло не испытывать на себе, что такое война.