Экономист Андрей Мовчан считает, что последствия коронавируса будут сравнимы по масштабу с последствиями мировых войн. Некоторые тезисы из его статьи для Forbes мы собрали ниже
Естественным путем пандемия остановится не раньше, чем через два года, когда иммунизируется большинство населения Земли. В случае, если медики придумают эффективную вакцину или лекарство, существенно облегчающее течение болезни, то сроки могут снизиться до одного года. Так что, будучи реалистами, надо рассчитывать на 6-12 месяцев достаточно жестких ограничений.
За это время произойдет массовое сокращение бизнеса в туристической индустрии, индустрии гостеприимства, индустрии развлечений и образовательной отрасли (оффлайн). Вероятная продолжительность такого сокращения — один - три квартала. Почти наверняка не будет летнего туристического сезона в европейских странах и Северной Африке. Поскольку для этих бизнесов свойственны значительные фиксированные издержки, то можно ожидать тотального банкротства небольших игроков и потери кредитоспособности крупных туристических сетей и систем, отельеров. Работу потеряет большинство сотрудников этих индустрий. Ряд стран, в чьем ВВП туризм составляет значительную долю, будет поставлен на грань суверенного банкротства. Что произойдет с ними дальше зависит от международных финансовых институтов и крупных экономических доноров, таких как Европейский Союз.
Из-за снижения пассажирского трафика сократится бизнес транспортных компаний. С учетом того, что авиакомпании во всем мире практически неприбыльны, всем им потребуется государственная поддержка. Упадет спрос на топливо, что будет удерживать цены на нефть на низком уровне, даже если страны ОПЕК+ о чем-то договорятся.
Произойдет торможение работы всей государственной машины. Она будет сфокусирована на борьбу с болезнью, обеспечение карантинных мер. Рассмотрение судебных дел, выдача разрешений и лицензий, одобрение проектов, обновление соглашений — все это замедлится или остановится. Это не критично, если пауза составит один квартал, но если она продлится больше чем пол года, то для запуска машины госуправления потребуется серьезное техобслуживание.
Потенциальное воздействие на ВВП будет варьироваться от страны к стране, но судя по существующим данным, мировой ВВП может упасть на десять процентов и более за один год. Уже есть прогнозы, обещающие рост безработицы в США до тридцати процентов. Это фактически Великая Депрессия, но спрессованная в короткий период времени.
Утешает одно - сегодня у основных государств мира в руках есть мощные монетарные средства перераспределения. Так что, скорее всего, «вирусная Депрессия 2.0» не вызовет голода, а толпы безработных не будут бродить по улицам в поисках работы - карантин, все-таки. Несмотря ни на что, банки будут поддержаны в нужном объеме и финансовая система мира будет работать практически исправно. Правда, станет еще более централизованной.
Крупные экономики уже напрямую также заявили о готовности частично покрыть выпадающие доходы своих граждан прямыми субсидиями нуждающимся. Обсуждаемая сумма превышает десять триллионов долларов. Россия пока не спешит присоединяться к ним и помогать работодателям поддерживать платежеспособность работников. Правительство просто угрожает компаниям, которые будут увольнять персонал. Этот подход сработала в 2008-м и в 2014-м году, и, на первый взгляд, нет явных причин отказываться от него в 2020-м. Однако, не факт, что на третьем кризисном цикле РФ удастся остаться в стороне от проблем населения.
Далеко не все экономические агенты смогут пережить полугодовой шок падения потребления и ограничений в работе. Мы увидим рост банкротств и дефолтов, поглощений и смен владельцев, национализаций и выкупов. В такой ситуации альтернативы у тысяч малых и средних предприятий, как и множества крупных, не будет — они либо частично сократят сотрудников, либо сократят всех — через закрытие. Бизнес-ландшафт после эпидемии будет сильно отличаться от текущего.
Не пострадают недвижимость, заводы и фабрики, транспорт, а природа, скорее всего, станет чище. Не пострадают предприятия, создающие реально необходимые продукты: продукты питания, промышленные товары или сервисы, если, конечно, их бизнес до эпидемии не был слишком перекредитован. Не пострадают и бизнесы, которые имели подушку ликвидности, достаточную для покрытия фиксированных расходов, позитивную unit-экономику и надежные источники финансирования.
Так что когда-нибудь, когда эпидемия закончится, можно будет начинать всё снова. Более того, выжившие попытаются отыграться за месяцы карантинов, ограничений и страха. Мир ждет потребительский и инвестиционный бум.
Дополнительный стимул к развитию получат здравоохранение и фармпромышленность, а дополнительные гранты — исследователи-иммунологи. Мир станет значительно более «он-лайновым»: попробовав и привыкнув, на порядок больше людей будет работать из дома, делать покупки, заключать сделки и организовывать переговоры в интернете. Настанет время великих поглощений: онлайн-сервисы, только упрочившие свои позиции за время карантинов, будут поглощать оффлайны, еще сохранившие свою ценность.
Государства потратят большие средства на совершенствование систем слежения и тестирования. Ничего не поделаешь, они всегда учатся так: из всех полезных практик выбирают для закрепления те, которые направлены на ограничения и регулирование, на национализацию и локализацию критически важных отраслей, на построение систем реагирования на глобальные кризисы нового рода — в данном случае эпидемические. Границы, прописки, регистрации, которые уже стали терять свой сакральный смысл, снова станут важным элементом нашей жизни. Оппозиционные партии по всему миру будут активно протестовать, но их поддержка будет невелика - после эпидемии в мире останется сильно меньше тех, кто поддерживает «свободу частной жизни», и сильно больше тех, кто не хочет умереть из-за безалаберности других.
В мире будет огромное количество денег, вброшенных государствами в экономику в процессе «войны». Так что после победы над вирусом и освобождения трудовых ресурсов произойдет бурный рост стоимости многих активов, сопровождаемый повышенной инфляцией и, как ни парадоксально, постепенным сокращением долгового пузыря, чему причиной будут отрицательные в течение долгого времени ставки. Так что через год-два после окончания эпидемии может наступить период долгосрочного роста стоимости акций реальной экономики и период стагнации финансовых рынков: отрицательные ставки никому не интересны, денег много, экономика растет.
Всё будет как всегда. Ничего принципиально не изменится и сейчас. Если, конечно, пандемический черный лебедь истории человечества прибыл к нам в одиночестве.
Полностью и без редакции материал Андрея Мовчана читаем здесь