Начало:
1. Мачеха – не родная мать, разг. : то, что жестоко, враждебно к кому-либо (толковый словарь)
2. Кому что на роду написано (совр.: то, что запрограммированно на нашем генетическом коде)
Иногда, когда я случайно слышу по телевизору, как какой-нибудь молодой психолог или скромная особа, именующая себя звездой, поучают задерганную женщину, как правильно вести себя с детьми вообще и с приемными в частности, я сразу переключаю канал, чтоб не нервничать.
Ребенок это не робот, в который можно заложить нужную программу. В него уже все заложено природой, а родители, опекуны, могут это лишь подкорректировать, привить ему какие-то навыки поведения, жизни в семье, научить работать, если получится, дать образование.
Держишь на коленях маленького ребенка, он тебя целует, обнимает и все замечательно. Идет время. Он уже подросток часто выше тебя ростом, и ты вдруг замечаешь в нем какие-то взрослые, но совершенно чужие привычки, что-то в манере поведения, во взглядах на события, в симпатиях и желаниях, то другое, что ты не мог ему привить уже потому, что в тебе самом этого нет.
Хорошо если эти черты не раздражают тебя, тебе созвучны. А если нет, то ты или стараешься его переделать, как правило, безрезультатно или миришься, если это возможно с вдруг проявившимися чертами характера.
Когда мы приходим в новый коллектив, то как-то подсознательно выделяем тех людей, с которыми нам хорошо и удобно общаться. Бывает, становимся даже друзьями. А с остальными просто здороваемся, контактируем по работе или вообще игнорируем их.
Семья это тоже маленький коллектив с одной разницей: от семьи не уйдешь, как с работы, домой.
Когда появляется в семье ребенок, совершенно неизвестно будешь ли ты ладить с ним-подростком. Даже если в его детстве вы прекрасно относились друг к другу. Все может измениться в считанные месяцы. Теперь я уверена, что черты характера, моральный облик, стиль жизни, социальная среда, в которой человеку легко и удобно жить, -все это лишь подправленная семьей, обществом, условиями, в которых человек рос, заложено его биологическими родителями.
Выйдя в 40 лет из тюрьмы после очень долгого заключения, Федина мать родила его от молодого, но сильно пьющего парня. Она и сама пила и много курила.
Федя, малюсенький, таскался за ней по деревне, когда она утром искала, где опохмелиться. На одной из пьяных оргий ее пырнули вилкой. Пока собутыльники соображали, что делать, спасать было уже некого.
Федю отдали отцу. Выделили квартиру, потом отобрали за шумные пьянки. Дали комнату в общежитии, но и оттуда пришлось уйти – соседи возмущались.
Так он сошелся с женщиной с нашей улицы и через несколько лет, когда Федя уже давно жил с нами, отец его исчез, как выяснилось, замерз зимой в сугробе.
Есть пороки, с которыми невозможно справиться. Один из них наследственный алкоголизм.
Иногда, когда мне не спится, я думаю, правильно ли я вообще поступила, сначала не послушав опытного педиатра, который отлично знал Фединых родителей и в красках расписывал, что нас ждет. Потом, через 2 года, уже намучавшись, опять не прислушалась к совету психиатра и не определила Федю в коррекционный интернат? Мне казалось, что это непорядочно, это предательство по отношению к нему. А может и самому Феде там было бы легче? Среди таких же, как он сам?
Ничего уже не изменить. Он многому научился, живя в семье. Но что получила от этого семья? Может лучше, чтобы меня одну мучала совесть, а дети жили спокойнее? Все, что мы пережили в то голодное, полное лишений время, можно быстро перечислить на бумаге, через запятую, но не быстро и не легко прожить так день за днем годы.
Продолжение следует...