Звонить в Москву, вызывать скорую. Иначе не спастись.
Минувшим летом угораздило нас с ребенком приболеть в гостях. Гостили в городе Мглин, что в брянской области. Малышу три годика, к ночи нагрелся до 39 градусов. Высокая температура не снизилась после двух вызов скорой помощи и двух жаропонижающих уколов. В итоге решили не рисковать и поехали в больницу. Сама больница относительно свежее здание из белого кирпича. Но вот беда в том что после оформления нас повели в инфекционное отделение. Которое расположено слегка на отшибе. Шли ночью в кромешной тьме, буквально по лесным тропинкам. Я плёлся вслед медсестре с ребёнком на руках. Наконец в темноте фонариком телефона осветилось здание. Закрытая на замок дверь подсказала что мы единственные постояльцы в нем на сегодня.
Одноэтажное строение видимо ещё помнит лучшие времена, но ни что уже в нем о них не напоминает. Сестра провела нас в палату. Тусклый свет лампы Ильича ( им видимо лично вкрученной), осветил локацию из Сайлент хилла. Только вместо воплей грешников за окном слышался треск кузнечиков.
Окна кстати носят условную функцию. Защиту от ветра не предоставляют. Зато чётко хранят информацию о предыдущих клиентах.
Ну это я отвлёкся. Стою я значит посреди палаты, смотрю на это великолепие и мысли меня одолевают дергать к выходу. В России я? Или на Украину она меня лесными тропами привела? Бежать надо граница рядом. Медсестра мой порыв остановила призывом подумать о ребёнке (как будто мыслями о нем моя идея побега и не была мотивированна).
В общем вкатили нам третий укол и благополучно оставили одних до утра. Стали мы располагаться. Температура в палате соответствовала уличной, а на улице было холодно. Сырая постель не давала согреться. Пришлось обернуть ребенка в верхнюю одежду и прижимать к себе дабы не отстудил ещё что нибудь. Влажность в палате судя по количеству плесени, была благоприятной для плесени.
Ночь была долгой ибо сомкнуть глаз мне так и не удалось. Чёртова кровать прогнулась пружинами до самой земли, к кузнечикам за окном присоединились чирикающие птички, а ветер периодически приносил с улицы то запах цветов, то чего то разлагающегося. Мысль о побеге не давала покоя.
Рассвет я встретил с окоченением и заклинившим позвоночником. Подозрительно першило в горле и посвистывало в лёгких. Пациент же напротив отжился и настойчиво требовал срочно уйти. В чём собственно и я с ним был полностью солидарен.
Но не тут то было. В восемь часов пришла сестра, взяла у нас анализ крови и предоставила баночку из под детского питания для мочи. Наполнять её отправила в туалет.
Уже особо не удивляясь я узнал в этом месте очередную сцену из того же Сайлент хилла. Даже слегка разочаровался когда открыв кабинку не обнаружил в ней связанного колючей проволокой монстра с больничным листом во рту.
В каком стиле оформлено помещение в целом сложно сказать. Может быть архитектор и разглядит чистый незамутненный лофт, но я разглядел полный триндец.
То самое чувство когда нужно мыть руки, после того как мыл руки.
Кто то заботливо подписал маркером что только для рук. Круто было бы узнать что там мыли раньше, до появления надписи. На трубах сохнут тряпки. Но это для отвода глаз. Судя по тому как выглядит пол, уборка осуществляется методом откалывания грязного бетона и намазывания чистого?
В общем набрали мы нашу баночку под анализы. Попутно я порадовался что не пришлось какуни в многоразовую коробочку собирать и заодно посочувствовал человеку которому эти баночки приходится приводить под повторное использование в соответствующий вид.
За этими столами должны дежурить сёстры. А в конце коридора яма с коммуникациями, выкопана и щитом закрыта что бы не провалился никто видимо.
Сбежали мы в общем оттуда после общения с врачом. Она и сама понимает что тут только умирать если безнадёга полная. Лечились дома, лекарства получали после осмотра на который приезжали к обходу. Шприцы купил сам, те которые есть в больнице не прокалывают даже попку малыша, заходят иглы с хрустом и гематома на месте укола. Впороть бы тому кто их закупил и протереть место укола его же жёлтой ватой.
По поводу еды. Она есть, но есть её нельзя. Съедобно выглядит только хлеб. Благо прихватили сок, им и кусочком хлеба перебились. Если нужно что то разогреть то есть плитка со спиралью, полукустарная. Микроволновок в 16 м веке не было, антураж соблюдается. Весь медицинский инструмент помнит руки Гиппократа.
Попутно спросил как такое может быть в России? Оказывается если в больнице не будет инфекционного отделения то она утратит какой то статус. Вот и держут для галочки, а больные и сёстры страдают.
Так вот чего я вдруг о ней вспомнил, об этой больнице? Так ведь коронавирус у нас, пандемия! Позвонил родственникам, спросил ремонт делают в инфекционной? Куда больных то повезут? Так вот не делают. Собрались было, да вроде как бросили. Больных то ещё нет во Мглине.
Но вот как только первый появится. Вот это место и будет рассадником заразы. И если выяснится что деньги выделили под шумок, а их попилили. Тот будет веселуха. Изоляции ни какой, у врачей защиты ни какой. Дома они сидеть не будут. Все живут своим хозяйством. Учитывая что много народа работают вахтой в Москве (в той же охране) , заразу всё равно притащат с большой вероятностью.
И будет как на входной двери в больницу написано.
Иван и Марина =любовь. Но лечились тут так им пи... ,а дальше не разобрать.