Глава 12. Бразильский спецназ и потеря бойца.
Следующие два дня были наполнены страданиями и унижениями.
Брага ежечасно порывался завязать с “учебно-строевой подготовкой бразильского спецназа”, как назвал их курс старшина Головин.
Капитан Караулов с незаметной усмешкой назначил его их боевым инструктором, с напутствием “сделать из них некое подобие призывного мяса” в сжатые сроки.
Старшина Головин подошёл к заданию с категорической ответственностью. Поэтому спустя первые 10 минут занятий, друзья поняли, что смысл слегка перефразированной Головиным поговорки Александра Васильевича Суворова “Тяжело в учении - легко в лечении”, настолько несоответствует суровой действительности, что они готовы были голыми руками раскопать генералиссимуса, лишь бы поменяться с ним местами.
Ребят тошнило, мотало, жгло, наваливало, выживало из них последние соки, но неумолимый старшина продолжал фантанировать изощренными методами закаливания боевого духа.
Команду "Отбой!" друзья не услышали. Они просто рухнули на площадку для подготовки личного состава и раскинув руки и ноги морскими звёздами, вырубились едва коснулись земли.
На утро их разбудила команда “Подъем!” И началась вторая серия марлезонского балета.
Все тело и болело и больше походило на деревянное буратино, чем на что-то живое, но второй день прошел легче, чем первый. Оттарабанив все, что для них приготовил изобретательный живодер Головин, и получив оценку “Минут пять продержитесь в реальной боевой, сосунки”, Пых с Брагой побрели в казарму к остальным.
Ноги еле двигались. Шея не гнулась. Руки безвольными плетьми повисли вдоль туловища.
- Брага, а мы ведь сейчас как тубановская ксерокопия, может в этом и была задумка этих вояк? - попытался приободрить молчавшего последние сутки друга Пых.
- Не думаю. Но что хорошо, я наконец-то выспался без кошмаров - Марина Сергеевна мне нифига не снилась.
Брага попытался сплюнуть, но во рту пересохло настолько, что у него ничего не вышло.
- Главное теперь, чтоб этот проклятый содомит Головин сниться не начал - угрюмо пробурчал Пых.
Ввалившись в казарму, товарищи не обращая внимания на остальных, рухнули на кровати и заснули богатырским сном.
Миха, покосившись на них, продолжил лежать на своей койке, а Доктор подбежал к Браге и потрепал того за плечо. Реакции не последовало и разочарованный Доктор вернулся за стол, за которым он сидел уткнувшись в книжку.
- Ну надо же, два дня ни слуху, ни духу, и тут появляется - ни здрасьте, ни досвидания - и спать! Друг называется! Пых понятно, он и так всегда засыпал, ни на кого не обращал внимания, но Брага! Мы ж с ним с детского сада вместе!
- Проспятся - расскажут, - Миха посмотрел в окно - вечерело. - Думаю, будет лучше нам всем выспаться. То, что они нам завтра расскажут, наврядли нам понравится.
Доктор посмотрел на него с открытым ртом, потом заметил Отличника, которого в последнее время не было ни слышно ни видно и позвал его,
- Иди-ка ты сюды, лохматый.
Два дня без химического бормотла наложили на подростка отпечаток страдания и наркотической ломки. Под глазами вспухли синяки, волосы торчали во все стороны, как антенны вай-фай роутера, взгляд остекленел, и вообще выглядел он не очень.
Отличник не шевельнулся и Доктор, крякнув, сам поднялся и подошёл к нему.
Потрогал ледяной лоб и настороженно спросил,
- Ты случаем не заболеваешь?
На лицо были все первые признаки макароновируса, за исключением высокой температуры - Отличник был холодный как Дед Мороз.
- Лимонада хочу - простонал мальчишка и повалился на бок.
Доктор задрал на боку грязный белый балахон и отшатнулся - сквозь бледную кожу под рёбрами проступил багряный след укуса.
- Миха! Зови Бояринцева! Живо! Этот придурок укушенный!
Миха подскочил, как ужаленный и мгновенно исчез за дверью.
- Лимонада…- тихо скулил малолетний любитель газировки.
Доктор на всякий случай обхватил обеими руками пыховский мачете и нервно вглядывался в подростка, готовый в любой момент раскроить тому голову.
Наконец прибежали Бояринцев, Миха и пара десантников в костюмах химзащиты. Стянув руки и ноги Отличника пластиковыми хомутами и погрузив его тело на носилки, Бояринцев дал команду унести того в лазарет и, повернувшись к ребятам, строго спросил:
- Он на кого-нибудь набрасывался? Когда его покусали?
Миха с Доктором переглянулись и отчаянно замотали головами:
- Да нет же, он был в порядке, никаких признаков заражения мы не увидели… Да вы же сами его проверяли!
- Проверял, - Бояринцев нахмурился, - то-то же и оно. Непонятненько.
- Он лимонад все время жрал, и чипсы, - вдруг озарило Доктора, - может эта химия как-то замедляла реакцию?
- Разумно,- задумчиво отозвался Бояринцев, - примем это как рабочую гипотезу.
Он указал на двух спавших друзей,
- Им скажите, как проснутся, что.. - он сверился с медицинской карточкой Отличника, - Ивана Евгеньевича я на жесткий карантин помещаю, и на этот раз без заднепроходного зондирования уже никак не обойдемся. А там война покажет - в расход его пустим, или сгодится еще на что. Но, говорю без утайки, надежды на выздоровление мало.
Миха кивнул и спросил,
- Где подписать нужно?
- Что подписать? - не понял Бояринцев.
- Ну, разрешение на вскрытие и так далее. Мы же, вроде, как самые близкие родственники ему теперь приходимся.
Бояринцев захлопнул медкарту и повернулся на каблуках:
- Ничего подписывать не нужно, он теперь собственность министерства обороны. Как эти двое встанут - все ко мне, проверю вас еще раз. Бережёного…
Он не стал договаривать и вышел наружу.
Доктор тяжело сел на кровать, глядя в одну точку:
- Даже не думал, что скажу это вслух, но жалко дурака! Вроде, как собаку усыплять отдали, привык я к нему.
Миха сел рядом и положил руку ему на плечо:
- Забей, ему может быть еще больше чем нам повезло - будет сидеть сейчас в своей будке, на цепи, таблетки всякие кушать, витаминчики… А мы попремся на героическую смерть. Давай чайку лучше выпьем.
За спиной у них раздался удивленный голос Пыха:
- Хрен ли вы тут расселись? Я тоже чаю хочу!