Лето 1970 годы мы с братом по обыкновению проводили у бабушки в деревне Волгоградской области. Не буду описывать все прелести этого отдыха, скажу только, что ни одни заграничный курорт с ним не сравнился. В июле наш дядя, работавший главным ветеринаром большого колхоза, сообщил о вспышке холеры в Крыму, Сочи, Батуми и Астраханской области. О карантине в деревне речи не шло, но меры были приняты «драконовские», как нам тогда казалось.
Дядя заставил нас, детей 13-5 лет, двое своих и меня с братом, ежедневно выпивать через соломинку стакан слабо-розового раствора марганцовки. Обещал ещё и клизмы с ней ставить в случае малейших подозрений. Категорически запретил посещение озера и реки, ни о каких рыбалках тоже не могло быть речи. Все овощи и фрукты мыть, мыть и мыть. И никакого парного молока! Вообщем ужас и тоска смертная...
Бабушке наказал кипятить колодезную воду и пить всем только её. К счастью, бабуля ежедневно томила в печи необыкновенно вкусный компот из сушеных яблок и груш, готовила квас и морс. Банками с напитками были заставлены оба холодильника, хватало с избытком всей нашей ораве.
Потом дядя составил целую инструкцию по уходу за домашним скотом, ввёл всевозможные ограничительные правила и требования. Сам следил за их соблюдением, «мотаясь» на своём служебном мотоцикле «Урал» от деревни к деревне, от фермы к ферме. Мы его совсем не видели, т.к. уезжал дядя задолго до нашего утреннего подъема и возвращался за полночь.
Нельзя сказать, что мы испытывали какие-то особые неудобства. Конечно, нам не хватало купания в речке, прогулок в лодке и рыбалки на озере. Но нашлись другие не менее интересные занятия. Дедушка забирал на пасеку качать мёд: пчелки кусали, не без этого, но какое захватывающее действо — видеть, как золотистой тугой волной свежий ароматный мёд стекает из медокачки в 50-литровые фляги! А поездки на велосипедах за смородиной в лесопосадки! Да, нашему поколению есть, что вспомнить...
В конце августа нас с братом привезли в город, где вокзал встретил гулкой непривычной тишиной и почти пустыми кассами. На них висели объявления о запрете поездов на южных направлениях. Ещё не работали автоматы с газированной водой, у которых в прежние времена летом всегда толкался народ. Не было видно привычных бочек с квасом или молоком, закрылись «пивные точки», ларьки, в которых пиво продавали в разлив. Пестрели плакаты с призывами мыть руки перед едой и т.п. В газетах, по радио и тв ничего не сообщалось, но разговоров о холере было много, назывались сотни заболевших, десятки скончавшихся. Но среди моих знакомых и друзей моих знакомых все были живы и здоровы, поэтому каких-либо опасений и страхов мы не испытывали. Жизнь шла своим чередом: взрослые работали, дети учились, малышня бодро шагала в детские сады и ясли.
Школа тоже встретила некоторыми ограничениями: ежедневный осмотр медперсоналом каждого учащегося, закрытая столовая, на каждом этаже — кипяченая вода в огромных баках из нержавейки с краниками. У каждого должна быть своя посуда для воды, вот и ходили мы с пластмассовыми сборными стаканчиками или алюминиевыми кружками. С тех пор у меня полностью исчезла привычка пить воду из-под крана (да это стало невозможно из-за стойкого хлорного запаха) и укоренилась практика пить только кипяченую воду. Дома вода перед кипячением отстаивалась в эмалированном баке.
Помню, как мы, вожатые, на большой перемене водили подшефных первоклашек в туалет, где обязательно после пи-пи мыли им руки с мылом. А какой стоял запах хлорки! С ней постоянно уборщицы намывали полы в коридорах и оттирали ручки дверей. Конечно, учителя и врачи постоянно напоминали о гигиене и мерах безопасности.
В конце сентября все закончилось и постепенно вернулось в прежнее русло. Об истинных масштабах трагедии мы узнали значительно позже. На полный карантин были закрыты Астрахань, Одесса и Керчь, в специально созданных обсервациях под наблюдением врачей прошли 5-дневное обследование 180 тысяч человек. Надо отдать должное врачам и властям, первым за самоотверженный труд, вторым — за четкую организацию карантинных мероприятий. Холера была своевременно локализована и не «расползлась» по необъятным российским просторам. Смертность, как сообщалось на одном из интернет-сайтов, составила менее 1%.
У Владимира Высоцкого есть песня, написанная по этому поводу: «холера косит стройные ряды, но люди вновь смыкаются в шеренги...»
Давайте проявим максимум выдержки и разумности в это непростое время борьбы с короновирусом!
Всем здоровья, здоровья и ещё раз здоровья!