/Хороший фильм, но не этого года/
В XIX веке история, которая описывается в романе «Джейн Эйр» (1847) Шарлотты Бронте, стала чем-то вроде пособия по эмансипации для женщин. Сегодня сюжет о необыкновенной стойкости характера и чистоте души героини зрители любят за его красоту, наивность, доброту и величайшую силу. Потому время от времени режиссёры представляют миру новые одноименные экранизации. Одна из них принадлежит Роберту Янгу.
Режиссёр строит свой фильм чётко по хронологии романа и времени. Так, обделённое лаской и заботой детство Джейн Эйр (Саманта Мортон) сменяется холодным, голодным и жестоким отрочеством в Ловудской школе-приюте. А оно – должностью гувернантки в поместье Торнфильд некого мистера Эдварда Рочестера (Киаран Хайндс). Он – человек резкий, циничный и чёрствый. Или прямой, реалистичный, замкнутый в себе и спрятавшийся за маской эгоиста? Это Джейн только предстоит выяснить.
Понятный сюжет, который всё же не удаётся сделать таковым на экране Роберту Янгу. Он превращает историю Джейн в череду знаковых, но обрывочных событий, связанных между собой закадровым голосом. Тот правдиво рассказывает о нелёгкой судьбе героини, но для убедительности было бы лучше их увидеть. Вместо этого приходится смотреть на бесполезную беготню служанок и конвульсии камеры, что имитирует страх Джейн перед призраками в красной комнате.
Эпоху XIX столетия и присущие ей готические веяния в архитектуре, которые Шарлотта Бронте заложила фоном в книгу, режиссёр при этом стилизует успешно. Но атмосферы того времени в комнатах, захламлённых роскошной мебелью и коврами, ни в затемнённых кадрах, вечных сумерках и бесконечных коридорах всё равно нет. Как нет её и в речи героев, которая наполнена фривольными фразочками 90-х годов века XX: «уже проехали», «та ещё штучка», «бедлам», какое-то «хочешь меня» из уст актёров в костюмах с рюшами, нелепыми вензелями на голове и на фоне каменных башен и пафосного убранства зал.
Байронические ноты Бронте, в свою очередь, потухают за криками актёров. Интересно, что чем больше циничный мистер Рочестер, которого исполняет маститый и именитый Киран Хайдн, начинает истерить и показывать власть своего героя, тем яснее в выражении Джейн Эйр от Саманты Мортон проявляется влюблённость. Но когда она появилась? «Во время наших долгих бесед», – объясняет закадровый голос или говорят сами герои в своих ссорах. В фильме же показана только одна беседа – о воспитаннице Адель. Но это больше походит на откровенность барина перед прислужницей и смотрится максимально контрастно после очередной истерики в предыдущей сцене. И тут уже думаешь не о драматичной истории любви, а о стокгольмском синдроме.
Роберт Янг известен номинированной на золотую пальмовую ветвь комедией «Перепутанные наследники» (1993), также он участвовал в съёмках фильма «Приключения молодого Индианы Джонса: Шпионские игры» (2007) и сериала «Дживс и Вустер» (1990-1993). Сомневаться в его профессионализме не приходиться: он просто следовал моде на мрачный кадр и демонстрировал своё английское чувство юмора в диалогах служанок. Однако за этим всем он упускает одно из самых противоречивых событий в жизни Джейн Эйр, которым Шарлотта Бронте пошла против всех традиций в литературе, – сцену непрощения тётушки. И это списать на старые традиции того времени, когда снималась картина, уже нельзя.
Всё-таки важно не столько запихать в экранизацию всё написанное в книге, сколько отобразить основной посыл и идею её автора. Что и сделал через 14 лет после Янга – в 2011 году – американский режиссёр Кэри Фукунага в ленте «Джейн Эйр» с Миа Васиковской и Майклом Фассбендером в главных ролях.