Начало этой большой бизнес-истории я рассказывал здесь и здесь.
Краткое изложение таково: директор петербургского клуба "Платформа" Алексей Кабанов получил от инвесторов - людей, хоть и занимающихся издательскими делами и рекламой, но все же весьма серьезными, - внушительную сумму вложений, которые, опираясь на свой московский опыт, пообещал возвращать ударными темпами.
Однако, петербуржцы расставались с деньгами с гораздо меньшим энтузиазмом, и все обещания рушились. Инвесторы стали ощутимо волноваться и все чаще навещать клуб.
И у Кабанова родился гениальный план. Вложить пусть и не великие, но все же деньги с оборота "Платформы" в строительство нового московского (!) клуба Starz, первого на тот момент в цехах фабрики "Красный Октябрь". Тогда это место еще на стало ультрамодным, цеха сдавались за копейки, строить решили предельно лаконично, и таким образом возможность открыться с небольшими вложениями была вполне реализуема.
Дополнительные средства Кабанов нашел у соучредителей московского предприятия, а также у спонсоров.
Так как я стал директором этого проекта, раз в неделю я катался с Кабанов в Москву и главным образом как раз и занимался тем, что привлекал рекламные деньги под грядущие концерты.
Время тогда было тучное. Алкогольные и сигаретные бренды тоже не были притеснены в рекламной активности. Поэтому выделяли вполне приличные бюджеты под новый проект.
Для петербургской "Платформы" будущие московские концерты (а в Starz концептуально было решено приглашать только иностранных артистов) тоже были весьма перспективны. Потому что вся логистика строилась на организации сплитов - двух выступлений в обеих столицах.
Под открытие нового клуба мы придумали позвать группу Brazzaville, которая на тот момент была в России на пике популярности. Мне предстояло выйти на Дэвида Брауна, создателя группы. Не помню уже почему, но мы решили, что действовать будем напрямую, не прибегая к помощи концертных агентств. Каким-то образом я нашел почту Дэвида и на очень плохом английском написал ему письмо.
Английский язык всегда был для меня проблемным местом. Я отлично учился в школе. Но начиная с пятого класса стал очень серьезно ее прогуливать. Язык, к сожалению, не терпел подобного к себе отношения. Его надо было учить на уроках. В итоге я прекрасно знал те несколько тем, до которых-таки добрался. Ну, и остальное в общих чертах. Разумеется, уже после школы я имел возможность подтянуть свои знания, общаясь с иностранцами и съездив в Йельский университет на совместный театральный проект. Но все равно знания мои оставались крайне приблизительными. Слава богу, на составление более-менее осмысленного письма их хватило.
Но дальше меня ожидало серьезное испытание Как сейчас помню, что еду в маршрутке, и у меня звонит телефон, на экране которого высвечивается незнакомый иностранный номер. Взяв трубку, я слышу что-то типа "Hi, Denis, I am David Brown from Brazzaville..."
Если письменно я еще как-то мог формулировать мысли и понимать ответы, то с устной, особенно телефонной речью, была беда. Ценой какого-ито неимоверного экзистенциального рывка я смог все же выяснить, что Дэвид с радостью примет приглашение выступить в новом московском клубе, а заодно готов говорить и про петербургский концерт. И вообще было бы неплохо, если бы мы взялись организовать ему тур по России.
Так наметилась перспектива создать при наших клубах еще и концертное агентство. А это в те времена, полные денег и жажды развлечений, сулило вполне прибыльный бизнес.
Мы решили устроить Brazzaville большой тур по пяти городам. Мы договорились с ресторанами "Тинькофф" о трех концертах на их площадках в городах России. А компания Philip Moriss воодушевилась проектом и выделила нам под этот тур 25 000 евро, которые перевела на счет незамедлительно.
Дело неумолимо близилось к открытию нового клуба. Кабанов прочно обосновался в Москве на стройке, благо он был родом из столицы и все там знал прекрасно. Мне же было поручено следить за "Платформой" и готовить тур артистов.
Наступил момент, когда Дэвид попросил предоплату за свой тур. Я, зная, что деньги уже давно лежат на счету стал вызванивать Кабанова с просьбой о переводе. Эта информация отчего-то очень его нервировала, и несколько дней он просто не отвечал на мои запросы. Наконец, когда стало понятно, что я не отступлю, деваться некуда, а артист просто не прилезет без предоплаты, Кабанов, плохо сдерживая ярость, объявил, что перевел деньги.
Тогда было в порядке вещей платить даже иностранным музыкантам наличкой, а переводы на карту были большой редкостью. Для отправки денег все использовали Western Union. Дэвид Браун жил в Барселоне. И вот наконец получил от меня, а я в свою очередь от Кабанова, заветный номер перевода. В Барселоне, как это ни странно, тогда было всего одно отделение WU. Дэвид отправился туда, но спустя час удивленно позвонил мне и сообщил, что я дал ему неверный код.
Я попросил Кабанова проверить данные, что отчего-то еще больше того разозлило. Но новый код был получен. И снова, спустя час, Дэвид уже напряженно сообщил, что код опять неверный.
Так случилось и в третий раз. Я был в полной уверенности, что концерт срывается. Попробовал даже наехать на своего начальника. Но в ответ получил яростную отповедь и требование не отвлекать того от стройки и самому разбираться с проблемой.
Я позвонил Дэвиду и как мог изложил ситуацию. Его ответ был неожиданным. "Я понимаю, что происходит какой-то fucking shit, но я отчего-то тебе верю. Ок, я приеду, и будем разбираться на месте.
Так гастроли Brazzaville, практически висящие на волоске, снова стали реальностью. В планах первый концерт группы должен был произойти в Петербурге. Мне оставалось лишь ждать приезда группы и надеяться на то, что к этому моменту Кабанов образумится и решит вопрос. Но что-то мне уже начинало подсказывать, что человек, которому я полностью доверял в течение целого года, на этот раз откроется для меня с новой, не самой приятной стороны...