Автор: Виктория
Бывает, что мечты сбываются сами, а порой над этим нужно поработать. Попытаюсь изложить историю воплощения одной мечты. История долгая.
Сколько приезжаю в Мюнхен, столько и хочу в Нойшванштайн. Замок, пленяющий красотой, со времен, как я впервые увидела заставку Диснейленда и поняла, что это мое. Хочу, не могу! В диснейлендевской копии побывала,
а вот оригинал так и не покорялся. То ли лыжи не едут, то ли со мной что-то не так. Никак не могли время выбрать, а потом его на реконструкцию закрывали. Печально, но не в этот раз.
В этот раз мы с Лелькой, облазив все замки, музеи, выставочные залы Мюнхена и окрестностей, твердо решили: «Нойшванштайн нам покорится!» Сказано — сделано. Вернее ничего еще не сделано.
В пятницу Ритка, сестра моя, едва доползла с работы домой. Рыдая над чашкой ромашкового чая, она сокрушалась об уровне образования в Сирии, Пакистане и прочих прекрасных местах Земного шара, от которых отвернулся их Аллах, и они ломанулись на поиски лучшей жизни. Рита работает на передовой эмигрантского фронта, учит беженцев немецкому.
— Знаешь, они поразительно хорошо воспринимают на слух!
— Нашла, чему удивляться. Традиция.
— Угу. Но экзамен не в их традиции. Он письменный. Видела бы ты, как Гасан держит карандаш.
Она берет чайную ложку в кулак, смотрит на нее, как на волшебную палочку, и улыбается маньячески. Мне становится не по себе, и я намекаю, что неплохо бы переключиться на иные традиции, в очередной раз предлагаю поездку.
Мы обсуждаем детали: сможем ли проснуться в субботу в половине седьмого, согласятся ли мужики-грузины — Ритин муж, деверь и сын, проснуться с нами, переться два часа на поезде, потом на автобусе, потом час пешком в гору, чтобы увидеть кровать Рихарда Вагнера. Приходим к выводу, что лучше даже не предлагать, а отправить компанию в Галакси, потрясный аквапарк, ибо в Мюнхене лето — +32 в тени.
Спустя пять минут счастливые грузины празднуют свободу от принудительного окультуривания, счастливые и довольные отпускают нас на целый завтрашний день. Мне показалось, я даже слышала из соседней комнаты шепот: «Слава Богу! Слава Богу!» Но сдавать Темо Ритке не стала.
Спать легли пораньше во втором часу.
***
Напоминаю, едем в Нойшванштайн.
Субботнее утро встретило нас прекрасной погодой. Небо ясное, солнце яркое, день обещал быть жарким, то, что нужно для поездки по горам Баварии. Кофе глотнуть не успели, но нагладили летние брюки. Да, это, важно, всегда есть надежда, что за два часа в поезде они ни разу не примут привычный вид «корова жевала». Чувство отутюженности сильно действует на подсознание, и ты — леди, пусть теперь два квартала бежишь к метро во все лопатки так, что утренние бегуны нервно оборачиваются.
Успели. В поезде даже заняли сидячие места. Обычно мы путешествуем, сидя на ступеньках. Это нормально, туда и невеста, отправляющаяся с подругами на девичник, запросто присаживается. В вагоне идеальная чистота, в туалете хочется попросить политического убежища.
Вагон наполняется пассажирами. Рядом с нами размещается семья «больших людей». Мама и папа выше двух метров ростом испытывают неудобства: пригибают голову, рассаживая трех своих малышей. Малыши в маму или в папу, не разобрать, такие же великанчики. Мы чувствуем себя хоббитами рядом с этим семейством. Забавно наблюдать, когда создание, ростом, как взрослый человек, прыгает по сиденью, скандалит с братом и точит морковки одну за другой (видать, в них весь секрет) в общем, нормальная девочка лет восьми, но такая высоченная!
Невест с подружками в этот раз целых две компании. Одна побогаче, в национальных платьях. Загляденье! Виновница торжества, белокурая бестия, предлагала купить кексики из ее корзинки втридорога.
Другая компаха проще, ближе к жизни, у всех черные шорты, розовые футболки, несмотря на разную комплекцию подружек. Невеста в возрасте и в теле выделяется в компании малюсенькой фатой, прицепленной к кудрям на макушке.
Мы едем и едим виноград, надо же позавтракать, играем в «детективов». Без настольных игр — никуда! На нас с любопытством взирает половина вагона, привлеченные нашим непонятным для их слуха лепетом и взрывами смеха. Партия выдается трудной, мы совершенно запутались в уликах, спорим, жестикулируем, и крутим друг другу у виска. Немцы напрягаются. Наш эмоциональный накал сменяется приступами хохота. Немцы расслабляются. Ура! Приехали.
Выходим быстро. Шнель-шнель! Чувствуется, весь поезд приехал в Нойшванштайн, и мы оказываемся в толпе китайцев. Куда бы ты ни пошел, в конечном итоге окажешься в толпе китайцев. Рита предлагает еще раз пробежаться, теперь уже до автобусной станции, пока китайцы вертят гаджетами в попытке понять, куда идти. Иначе рискуем не попасть внутрь замка из-за обильного потока желающих.
Подбегаем к гигантской очереди на автобусы. Нас охватывает уныние.
— В окрестностях тоже красиво! — сестра пытается поднять мне настроение, но я безутешна. Меня снова ждет облом. Ненавижу обломы!
Вдруг гомон китайской речи пронзает сигнал автобуса. Сбоку выворачивает невзрачный по сравнению со своими собратьями автобусик. Из двери выглядывает колоритный водитель в тирольской шляпе и, внимание! машет картонкой с фото Нойшванштайна. Наш человек! У остальных, муниципальных, гордо высвечивается надпись, и ходят они строго по расписанию. Это явно частник. Мы соображаем, быстро, покидаем конец китайской очереди и становимся во главе новой на посадку.
Водитель нам роднее с каждой минутой. Сдавая сдачу за билеты, швырнул ее куда-то небрежно. Пока Ритка копошилась, отыскивая монеты, посоветовал ей на баварском диалекте «разуть глаза». Не дожидаясь бегущих к нему на посадку людей из Поднебесной, захлопнул двери буквально перед их носом. Полупустой, вывернул со станции первым и понесся к замку.
Всю дорогу мы радовались открывшимся для нас возможностям и не успевали рассмотреть прелестный городок. Твердо пообещали себе, что вернемся обратно на вокзал уже пешком. После экскурсий… наивные…
В билетных кассах оказались почти в начале очереди и стояли 40 минут. Зато сколько было радости, когда на билетах нам указали точное время посещения замков (он там оказался не один) и мы стали строить планы, когда пойдем в первый, когда во второй, когда просто погуляем вокруг, любуясь натурой, запечатленной на этих шедевриках.
Долго спорили отправимся ли пешком или вот на этой милоте.
***
Все замки, как замки, и большинство из них копируют Версаль. Покои короля, покои королевы, тронный зал, кабинет, будуар… Изразцовые печи, шелк, гобелены, мебель, инкрустированная перламутром и черепаховым панцирем, наборные паркеты, люстры… Везде парадные портреты и коллекции шедевров, изысканные предметы интерьера. Был стиль, была мода, и все ей следовали. А уж степень выпендрежа зависела от пустоты казны)))
Мне все это очень нравится, но, в конечном итоге, в моей памяти не остаются детали. Ты просто помнишь, что была во дворце, и там было восхитительно.
Таким и показался мне первый замок Хо́эншвангау, в который мы тут же отправились из билетных касс.
На террасе Высокого лебединого края, так назывался замок папаши безумного короля, у меня тоже крыша поехала, но будем называть это — разыгралось воображение. Стоя у лебединого фонтана,(собственная фотка отсутствует из-за нашествия китайцев, чесслово не прорваться было)
я буквально чувствовала, что если еще тут потопчусь, посмотрю на горы, то ночью точно рвану на какое-нибудь кладбище рвать крапиву и, дав обет молчания, начну вязать из нее рубахи воображаемым братьям-лебедям.
Вообще этот заклин на лебедях в германской культуре — это восхитительно! Все эти Лоэнгрины, Лебединые озера, рыцари Лебединого ордена, король, представляющий себя заколдованным лебедем, что-то явно здесь неспроста. Лебедей в Баварии много. В каждом городском пруду стаей живут. Дочь их не любит с детства. Один ее, маленькую, укусил и напугал. Она его пыталась покормить долькой яблока, только хотела кинуть, а «ненасытное чучело бедную крошку замучило»: со злобным шипением выбросило шею вперед и цапнуло это яблоко вместе с пальцем. Оказалось, у него еще и зубы. В общем, девочка, покусанная лебедем, красивая легенда нашей семьи, зря, что ли мы в эту Баварию мотаемся, надо же приобщаться к культуре.
Хо́эншвангау — замок старинный, возводили его рыцари. Нет, не псы, а лебеди, какие-то друзья в славном 14 веке. Среди них был известный миннезингер. Это такая забавная профессия, может, кто не знает, когда ты, вроде поэт, но еще немножко клоун при этом, но, безусловно, рыцарь, и всю жизнь просто обязан страдать из-за Прекрасной Дамы, обязательно чужой жены, лучше — твоего начальника. Так-то, по сути и получается, просто, поэт. Ничего не изменилось с тех пор.
Потом пришел Наполеон и из-за комплексов, скорее всего, с чего бы ради иначе-то, разнес он сию красоту.
Король Максимилиан, номер два, купил эти руины и отгрохал замок заново, так что сыновьям было в кого с ума сходить. Чтобы сводить концы с концами, он стал активно продавать своим подданным входные билеты в этот свой замок.
Забавно, наверное: встает королева-мать утром, вся такая страшная, не накрашенная, бредет в будуар совершать туалет, в высоком смысле, а тут уже экскурсия из местных «китайцев» толпится. А король ей «Маремьяна! Не срамись! Не срамись!» В общем, такой вот вариант ипотеки, практически. Но зато замок — шикардос!
Лебединый зал, да, так и называется, расписан сценами из саги о Лоэнгрине. Это довольно путанная и мозговыносящая история из жизни рыцарей, с обетами на произнесение, вернее на непроизнесение имени вслух, болтливыми девственницами, спасенными от сожжения во славу божью, мальчиками-гусями-лебедями. В общем, чтобы все это не рассказывать дочери, я купила ей книгу. Та ее добросовестно прочла потом в поезде и выдала рецензию на сагу. Из уст неблагодарной девицы это прозвучало как: «Что за дичь! Зачем я это читала?» В общем юной барышне рыцарский сюжет не зашел. А зал понравился.
В этом замке Людвиг Баварский провел свое детство и юность, принимал Вагнера, впадал в грезы, прокакал войну с Пруссией и, чтобы сильно не расстраиваться, решил застроить Баварию замками сказочной красоты. Почему бы нет? Потому что денег не было.
Пруссия хорошо так оттяпала от Баварии, пришлось бегом жениться на австрийской принцессе. Ну, не то, чтобы жениться, ну хотя бы пообещать. Но австрийские принцессы, они же в ассортименте. И всегда нравится не та, на которой нужно жениться, а та, на которой как раз нельзя. Наигравшись в ролевые игры с нелюбимой невестой — звали ее Сиси, но Людвиг велел ей звать себя Эльзой (привет Вагнеру и его Лоэнгрину), все у них перешло в виртуальные отношения в виде трогательной переписки. А вы говорите: интернет — зло, одиночество в сети… Раньше все это началось, гораздо раньше. В общем, вымотали австрийские красотки нашему королю все нервы, да и он им, порядком. «Да не доставайся ж ты никому!» — прокричал он сам себе и, в итоге, полюбил конюха. Да, так бывает. Любовь зла. Но зато самоопределился и помолвку расторгнул. Не лебедь, а козёл, честное слово. Нет, ты сначала, женись, как честный Лоэнгрин, а потом иди к конюху. Убила бы! Бедная принцесса.
Вообще, Людвиг был красавцем, гигантом, умницей и фантазером.
Из окна он наблюдал за грандиозным воплощением своей мечты Нойшванштайном через большущую подзорную трубу. И мы посмотрели невооруженным глазом. Красота! Лепота! Пошли? Пошли!
***
Музейное дело в Германии с человеческим лицом и к посетителям развернуто именно им, а не другим местом. Говорю не в пылу любви к Баварии, я к ней ровно дышу, просто есть с чем сравнивать. Это белее демократично, чем в Италии, гораздо понятнее, чем во Франции, а нам в этом направлении работать и работать. Патриотов попрошу не напрягаться, я не о богатейшем наследии, а о работе с посетителями.
А поход в музеи в Германии на самом деле не духовный подвиг, а отдых, досуг, развлечение. Никогда ты не получишь стресса от того, что в очереди состарился, а музейный комплекс так и не посмотрел, или что тебя экспонат обхамил, ой, простите, это смотрительница оказалась.
Нойшванштайн — место культовое, там только ленивый не побывал, как вы уже смогли убедиться. И, наученная горьким опытом вращаться в часы пик в культовых местах, я всегда испытывала дичайшее беспокойство: а вдруг, билетов не хватит; а вдруг, пока я оторваться не могу от разглядывания 100500 гербов аристократии на серебряном щите — свадебном подарке королю от его любящих верноподданных, которые потом спляшут на его костях польку-бабочку, я не успею посмотреть то, куда у меня еще душа рвалась. Ну вот, зря я истерила. Все программы от замка к замку продуманы, просчитаны по времени, с учетом скорости передвижения беременных пенсионерок с артритом и огромной тягой к подробностям.
Я все думала, как им это удается. Ну, положим, средняя скорость пешехода еще рассчитывается, а ведь в музее и залипнуть можно. Оказывается, ничего не можно. В билете указано конкретное время. В музейный комплекс попадаешь через турникет, который пускает тебя, считывая штрих-код в билете с учетом этого времени. Нужно просто подойти за пять минут и ждать как раз пять минут, а не выстаивать живую очередь в три винта. Потом тебе дают аудиогид, напоминающий мобилку. Там читают увлекательную инфу про каждую комнату. Как закончилось, идешь в следующий зал. Сопроводитель, активирует тебе следующий трек. Вот так они и успевают пропустить через себя весь Китай организованными группами.
От Хоэншвангау в Нойшванштайн мы отправились пешком. На повозке с лошадками не дорого.
Но стояла жара, ехали они с той же скоростью, что и пешеходы ползли в гору, и нам их просто было жалко перегружать еще и собой.
А жара за тридцать перевалила, хоть дорога и тенистая, но идти было тяжеловатенько. Но все когда-то заканчивается и мучения тоже. На подступах к замку стало нападать уныние. Поясню. Он на горе и среди гор. Вблизи нет возможности как-то так встать, чтобы его воспринять целостно. Ты просто как лилипут, точнее нибелунг, бегаешь под величественными стенами Валгаллы, задрав головенку, шея твоя уже отпадывает, а ты не можешь адекватно воспринять все божественное величие, и оцениваешь только один параметр — высоту.
Мы решили сходить в ожидании времени в билете по указателям на еще одну достопримечательность — мост.
Туда вела приличная очередь. И никто не мог сказать, почему она такая большая, что там впереди, стоит в ней стоять или нет, с какой скоростью двигается, в общем, куча нормальных туристических вопросов мы задавали друг другу наперебой. Но все пошло своим чередом, и через какое-то время мы уже в людском потоке ввалились на мост.
«Мост! Усохни моя душенька! Мост!» — кричало сердце, взращенное на шедеврах отечественной мультипликации. И тут стало понятно, откуда очередь и зачем стоять.
Это непередаваемо. Там ты оказываешься над ущельем, в котором бьется бурный поток среди гор с пышным лесом, ты повисаешь с пространстве лицом к лицу со сказкой.
Вот откуда лучший вид. Да, это именно вау-эффект, и каждый, кто ступает на мост, восхищенно ахает от переизбытка чувств, теряет дар речи, расплывается в улыбке, и роняет айфоны в ущелье.
И счастье поселяется в душе: ты это видишь. Состояние восторга — это на самом деле очень важное и ценное чувство. Вспоминая об этом через полгода, я все еще чувствую трепет и счастье. Я любовалась сказкой.
А Людвиг заплатил за это дикую цену.
Закончить проект целиком, во всем великолепии средств не хватило. Может, если бы обстоятельства сложились иначе, король что-нибудь и придумал бы, продал почку, например, (шутка) появились еще больше башен. Но и в своем эконом-виде, замок потрясает воображение.
Любой старинный замок будит фантазию, вот-вот из башни выпорхнет дракон с принцессой в зубах. Но как бы они не были загадочны, они не такие грандиозные. Новострой просто огромный. И этот гигантизм воздействует.
А войдя в него, мы оказались внутри германской мифологии. Сюжеты эпоса, ожившие в операх Вагнера, получившие от него психологизм, чувства, эмоции, иными словами очеловечившись, перенеслись на стены замка. Так мы и шли от саги о нибелунгах к легенде о Граале, не торопясь, внимательно и подробно «считывая» сюжеты. И да, это храм, храм германского язычества, истории, мифологии, храм Рихарда Вагнера, не самого хорошего человека, но безусловно гения и властителя умов.
Вагнер в замке никогда не был. Да и сам Людвиг провел в нем только несколько месяцев, уже не выходя из своих чертогов внешних и внутренних. Это как в детстве, весь день во дворе строили какой-нибудь дом в кустах сирени, а поиграть в нем не успели, загнали домой.
Что особо поразило: даже спальни для слуг выполнены из дорогостоящих пород дерева, организованы со всеми удобствами.
Один из залов повторяет зал миннезингеров в маленьком, но гордом городке Вартбурге, где те самые и соревновались на самом деле, а легендарный Тангейзер всех уделал.
Фотографировать там нельзя, ну и правильно, потому что все равно не передать ту атмосферу, когда для одного человека была создана целая эпоха. Это не средневековье и не язычество, это мир опер Вагнера. Наверное, это можно сравнить с индивидуальным Диснейлендом. И это прекрасно!
В отличии от прагматичного папеньки, Людвиг на все предложения пустить в замок хоть кого-нибудь, чтобы хоть тремя марками поправить катастрофическое финансовое положение, ответил резким отказом. И сидел в огромном зале, в освещении тысячи свечей, в гордом одиночестве. Безумец, не правда ли? Не правда. Фантазер. Перепутал день с ночью, в своих покоях повелел возвести ночное небо, и скрывался там днем.
В один печальный момент в замок была прислана комиссия, которая признала короля-лебедя душевнобольным и свергла с престола. На самом деле у Людвига долгие годы болели зубы, и все эти неадекватности, с конюхом в том числе, сваливают на определенные препараты, которые помогали пережить боль. Опасное это дело, стоматология, до добра не доведет: вроде болят зубы, а страдает психика.
Людвиг погиб при неясных обстоятельствах: пошел на прогулку с доктором и оба пропали. Их нашли в озере, до сих пор нет однозначной версии, что же тогда произошло.
А мы, под впечатлением от жизни и смерти хозяина замка, тоже отправились на озеро. Нет, не на то, где Людвиг простился с жизнью, а на местное, где он был счастлив.
На берегу шарились лебеди,
струнный квартет играл Зиму Вивальди, вторую часть, ту самую уютную, интерьерную, как кресло у камина, с ритмом тикающих часов. Я много раз слышала эту музыку, но никогда мне не приходилось плавать под нее по горному озеру.
Это сумасводящее, башнюсносящее ощущение, и, если при Людвиге это было так же, я отлично понимаю, почему он сошел с ума. От счастья! Плыть было немножко страшно. Озеро горное, глубокое, но оно волшебным образом заманивает тебя на самую середину.
Отдохнув душой и телом, мы поужинали в кафе баварским шницелем и отправились на девятичасовой на станцию в город пешком, как и планировали. Дорога шла вдоль зарослей ежевики и мы, не стесняясь, рвали ягоды по пути. Мимо нас проносились лихие велосипедисты всех возрастов, косились завистливо. Им тоже хотелось ежевики, наверное.
В городке мы купили итальянское мороженное. Мне больше всего нравится вкус Малага (это с яичным ликером и изюмом) и манговое сорбе, а дочь любит мятное. У Ритки вечно простужено горло и зубы болят от холодного, а мы помним, чем заканчивается зубная боль в Баварии, поэтому она осталась без десерта. Но зато заценила клумбы на вокзале. Бабам — цветы!
В Мюнхен приехали ночью.
Удалось.
Источники:
Ставьте пальцы вверх, делитесь ссылкой с друзьями, а также не забудьте подписаться. Это очень важно для канала.