Я не знаю, насколько остро этот вопрос стоит в других Городах, но у нас, сколько я себя помню, всегда шло негласное противостояние между «местными» и «приезжими».
Одни ворчали на других, что, мол, вы тут все злые, агрессивные, недружелюбные и ленивые. Другие возражали, что, мол, это вы тут понаехали со свободными деньгами, и поэтому у нас цены взлетели до небес – особенно на недвижимость.
Слово за слово, фраза за фразу – и вот уже градус растёт, разгораются нешуточные баталии, ломаются копья и лицевые кости, и есть новый повод поругаться в адрес друг друга, приводя очередной конфликт в пример. И, кажется, нет этому конца-краю...
А между тем и правы, и неправы обе категории. И это отлично видно, если посмотреть внимательно и на современность, и на историю Города.
Белгород возник как крепость, защищавшая границы Руси от набегов степных кочевников, а значит, серьёзную часть её населения составляли «приезжие» - воины, присланные нести службу на рубежах. Богатыри, можно сказать, - как знаменитые Илья Муромец или Добрыня Никитич. Местными были кто? – крестьяне, обеспечивавшие «прожиточный минимум» воинам.
Далее история Белгородчины - это военные действия с незавидным постоянством. И опять – ссылки неугодных из столиц туда, где воюют. И очередной приток «свежей» крови, которая, выживая, оставалась, закреплялась, сливалась с кровью «местных», и уже сложно становилось понять, кто есть кто.
А ещё к нам сюда ссылали ведьм, я рассказывала вам? О, это вообще отдельная история. До сих пор различные «бабки», «дедки», а также «тётьки» и «дядьки» всех мастей живут здесь, практикуют, а также притягивают к себе коллег из других регионов. Рыбак-то рыбака видит издалека…
Скажете, я отвлеклась от темы? Не-а.
После ВОВ Город был практически стёрт с лица земли. И потянулись в него люди из области, поднимать из руин, отстраивать заново. И это тоже была своего новая кровь – всё-таки истинно сельскому человеку нужно время, чтобы перестроиться, стать городским. Кто-то этого так и не смог, а кто-то и детей воспитал такими – серединка на половинку.
Потом были «лихие» девяностые. И очередная волна миграции – с Севера и из республик Средней Азии. Снова встряска. Снова виток развития ГороДа. И очередные взаимные упрёки «местных» и «приезжих».
А ведь получается-то, что по-настоящему коренных жителей в Белгороде почти и нет. Кто-то – второе-третье поколение приехавших из села. Кто-то – «северяне» и их дети и внуки. Кто-то - приехавшие из республик. А кто-то из совсем «свежих», уехавших из Украины после евромайдана.
И весь этот пёстрый сбор – это мы, жители Белгорода. Белгородцы. Мужчины и женщины. Взрослые и дети. Рабочие, военные, медики, продавцы, художники, учителя и исследователи – и ещё куча всяких профессий, видов деятельности. Христиане, язычники, мусульмане и атеисты. Добрые и злые. Всякие.
Все мы – это клеточки Города, встроенные в его био- и энергообмен. И у каждого свое место и задача.
Оттого так глупы эти вечные стычки. Чего делить, если бывают, по сути, только две на самом деле важные категории – хорошие люди и те, кто по каким-то причинам решил пойти по другой дороге. Только это имеет значение. А кто где родился – это уже вопрос второй.