Андрей Толубеев был старше меня на восемь лет. На сегодняшний день я старше его уже почти на четыре года. Мне шестьдесят седьмой.Андрея Юрьевича не стало в шестьдесят три. Такая вот странная арифметика…
Мы были знакомы. Но под диктофон говорили только однажды – накануне его шестидесятилетия. Накануне семидесятилетия Андрея Юрьевича о муже – под мой диктофон – уже вспоминала его жена Екатерина Дмитриевна, друг актер Валерий Дегтярь, друг и однокурсник по Военно-медицинской академии Петр Зубарев; пользуясь случаем, не могу не выразить признательность за встречи с ними художественному руководителю Дома актера им. К.С. Станиславского Нелле Бродской.
И все же сегодня, когда Андрею Юрьевичу могло бы (!) исполниться семьдесят пять, мне хочется «предоставить слово» ему самому…
«Иду в распыл»
- Андрей Юрьевич, питерский бард Юрий Кукин когда-то написал: «Тридцать лет - это возраст вершины. А потом начинаешься спускаться, каждый шаг осторожненько взвеся. // Пятьдесят – это также как двадцать, ну а семьдесят также как десять». Согласно его возрастной шкале вы достигли подросткового возраста.
- У бардов, наверное, несколько другое восприятие жизни. Не думаю, что я пошел вниз. Ощущаю себя и физически и духовно лет так на 40 – 45, не более того. Правда, ничего хорошего не предвижу оттого, что мне стукнет 60. Да, все будет продолжаться – как и было. Я же - как «Восточный экспресс». Откуда он шел? Из Лондона? В Турцию. Так вот и я еду, образно говоря, из Лондона в Турцию. Когда доеду, какие янычары меня там ждать будут – не знаю. 60 лет - это та черта, у которой нужно подумать, как дальше жить. Потому что мой «восточный экспресс» едет, если и не с горки, то с ярмарки, где я что-то купил, что-то продал. Верно говорится: мои года – мое богатство. Можно по-разному распорядиться этим богатством. Но это ни в коем случае не возраст подведения итогов, а взгляд в будущее, которое еще сулит много открытий. Пусть зачастую неприятных, но и их нужно мужественно принять.
- Я часто наблюдаю вас со стороны: когда в Доме актера, когда между Сенной и Исаакиевской площадями, где-нибудь на Казанской или в переулке Антоненко, возвращающимся домой. Извините, но вы производите впечатление уставшего человека. Или, может, мне так кажется?
- Нет, к сожалению, не кажется. Устал. Но в этом я сам виноват. Наверное, основная причина усталости - суета. Я не безгрешен, у меня много недостатков. Не о всех я могу говорить. Так вот, один из них – суета. Я слишком распыляюсь. Мне все еще хочется объять необъятное. И потом, я так и не научился отказывать. Скорее, отказываю себе, чем кому-то другому. И, если быть откровенным до конца, то очень хочется тишины. И одиночества. Не в смысле остаться одному, без семьи. В семейном плане у меня все в порядке. А именно - побыть одному.
- За письменным столом? Или с удочкой на берегу водоема?
- Наверное, и того и другого хочется. Это вещи, конечно, разные, но каждая по-своему хороша.
«Какой я врач?!»
- Несколько лет назад вы жаловались: «Меня жизнь уводит от профессии». Так называлось одно из ваших интервью.
- Я не жаловался – объяснял ситуацию. Литературные мои труды от профессии меня не уводят. Потому что я пишу не как писатель, а как актер. Меня есть, в чем попрекнуть профессиональным литераторам. Но в этом и мое преимущество. Я ни на что не претендую. Я, по большому счету, пишу для своих детей, для друзей, в общем, для близких мне людей. Буквально на днях вышла моя книжка, где собрано почти все из написанного мной лет за двадцать. Эта книга – своего рода актерский дневник, заключенный в некую художественную форму. А все что, касается какой-то моей общественной работы, это точно, она уводила и уводит меня от театра.
- Потому-то вы и отказались от руководства петербургским отделением СТД. Но мне кажется, была еще одна причина оставить столь высокий пост – совестливость.
- Не хочется рассуждать на эту тему, но суть вами нащупана правильно. Когда батя (Юрий Толубеев, народный артист СССР, Герой Социалистического труда. – В.Ж.) занимался этим делом, все было просто. Шли в обком и решали практически любую проблему сходу, без проволочек, иногда - одним звонком. Сейчас одним звонком ничего не решишь. Политическая, экономическая ситуация в стране изменилась. Все благие начинания тонут в экономических и чиновничьих затеях и проволочках. Без денег ничего не сделать. Наверное, главная причина кроется в моей неспособности работать в условиях рынка. Одно знаю точно: если не способен чем-то заниматься – не занимайся. Не можешь лечить – не лечи! А уж если взялся, то делай так, чтобы не к чему было придраться.
- Все это так. Но судьба начала уводить вас от актерской профессии еще до того, как вы в нее пришли. Хотя, казалось бы, самим рождением должны были стать актером. Я понимаю, что вам многократно пришлось отвечать на этот вопрос, но в предъюбилейном разговоре его не миновать: почему вы поступили в Военно-медицинскую академию?
- Это романтика, мое увлечение космонавтикой. Я по гроб буду благодарен романтике. Пока она во мне не изжита, я человек не мертвый. Потому что - чувствующий. Hоmо чувствующий! А не только прямоходящий.
Я учился в 9-м классе, когда в космос полетел Гагарин. И я загорелся! Я сделал максимально, чтобы полететь. Чтобы осуществить свою мечту. Но, как вы знаете, в космос летали только летчики. Егоров – исключение из правил. В летное училище я не попал по параметрам зрения. Здоровье-то было нормальное. Тогда я поступил на факультет авиационно-космической медицины и закончил его. И специализация у меня была: космическая медицина. Потом я понял, что освоение космоса у нас в стране потихоньку сворачивается, и у меня нет никаких шансов. И мое чутье меня не подвело. Даже те мои однокашники, которые попали на Байконур, в космический городок, счастливее от этого не стали. И я выбрал другие полеты - театральные.
- Как Юрий Владимирович отнесся к подобному решению сына?
- С восторгом! Батя лелеял мечту, что хоть я не буду артистом. Но я обманул его надежды.
- Гены взяли верх?
- Генетически все было направлено на армию – пехота, артиллерия. В моем роду только папа, мама, дядя и его сын артисты. И я.
- А было так, что две ваши профессии пересеклись? Приходилось оказывать первую помощь кому-то из коллег? На гастролях, например.
- Если только самую элементарную. Когда я стал артистом, я медицину от себя отринул. Потому что обманывать нельзя людей. Они тебе доверяют, если знают, что ты – врач. А какой я врач? Иногда, правда, спрашивают совета. Но как я могу давать советы, если всерьез медициной не занимаюсь. Тем более, что сейчас лекарства такие, у которых много побочных явлений. Одно лечат – другое калечат.
«Кино – увлекательное путешествие»
- Андрей Юрьевич, вы довольно интенсивно снимаетесь в сериалах. Для заработка?
- Ну, во-первых, сериалы - требование сегодняшнего дня, и я ничего против них не имею. Другое дело, что я не всегда разделяю нравственную направленность некоторых из них. Но в моей жизни съемки в сериалах за редким исключением для заработка. В «Бандитском Петербурге», правда, роль была хорошая. И режиссер – Владимир Бортко. Какие-то серии «Агента национальной безопасности» удачны. Случаются эпизоды, которые для меня важнее, чем большая тягомотная роль. Но в любом случае ко всему этому нужно относиться с иронией и отстраненно.
- Вы один из ведущих актеров Большого драматического театра. Думается, ваша театральная судьба сложилась. А в кино?
- В кино не сложилась. Но я не сетую на судьбу. Ну не дано мне! Как скажем, Игорю Косталевскому, Евгению Миронову или Олегу Меньшикову. Слава Богу, везет талантливым людям. Уже это радует. Для меня кино – увлекательное путешествие, а потом уже возможность заработать. Но н смотря ни на что, я обожаю кино.
- От каких-то «увлекательных путешествий» приходилось отказываться?
- Давайте так: я не избалован приглашениями. Но бывает по каким-то принципиальным, прежде всего, моральным, соображениям, отказываюсь. Редко. На моем счету 70 ролей. Раза три-четыре отказался.
- Кто считал ваши роли?
- Я. После того, как в справочниках типа «Кто есть кто» понесли такую ахинею! И в энциклопедиях тоже! Например, что я пришел в БДТ в 82-м году, а не в 75. Или в мой послужной список вдруг включается роль в фильме «Убить дракона». Я там мелькаю в общей сложности три секунды. Меня Марк Захаров из хорошего отношения ко мне пригласил прокатиться в Польшу. Вот и все. Какая роль?! А еще два названия – я вообще не снимался в этих картинах. И это называется энциклопедия!
«Больше всего жажду тишины»
- Андрей Юрьевич, в интервью вы практически не говорите о личной жизни.
- На расспросы о детстве, о медицинской академии я всегда отвечаю. Говорить о семье, об отношениях с друзьями - не считаю должным. Должна же оставаться какая-то тайна. Не до такой же степени надо публично обнажаться. Я и так обнажась на сцене.
- Но ведь можно же поговорить о каких-то ваших увлечениях. Помимо литературы.
- О рыбалке – пожалуйста. Правда, я рыбак тот еще!
- Поясните.
- В смысле, что не так много ловлю. Но обожаю это дело.
- На рыбалке, говорят, хорошо думается.
- Либо не думается! Думается лучше за письменным столом. А прелесть рыбалки как раз в том, что можно ни о чем не думать. Я замусорен звуками! В меня за день столько всего набивается! Мой эфир забит! А на природе - нет! На озере можно ни о чем не думать. А те мысли, которые влетают, какие-то очищенные. Любуешься небом, камышами, птицами, деревом… Женщина вошла в озеро! Да еще раздетая. Совсем другой мир возникает – тот, которого я лишен в повседневной жизни. Повторюсь: я больше всего жажду тишины.
Из странных моих увлечений – коллекционирование оригинальных тарелок. Есть тарелка, посвященные ассамблее государств СНГ, юбилею пожарной охраны, чемпионату мира по фигурному катанию. Или юбилею Есенина, Пушкина. Даже посвященная БДТ тарелка есть, и театральному институту!
- Мне рассказывали про человека, который тащит из ресторанов посуду с логотипами…
- Это не я! Я честный человек и подобными вещами не занимаюсь. Когда-то еще автографы собирал. Работая с Питером Устиновым, принес его портрет из журнала и попросил подписать. Мама Высоцкого, когда была у нас в театре, тоже написала мне что-то вроде: «На память о Володе». Космонавты на программках расписывались, Михаил Сергеевич Горбачев. А однажды БДТ летел на гастроли в Аргентину, и, пролетая над экватором, на высоте 10 тысяч метров я обошел всех коллег и попросил всех расписаться на программке.
«Галстук пол зарплаты стоит»
- Когда я был маленький, родители мне по бедности на день рождения дарили носильные вещи…
- И мне также!
- А ребенку хотелось чего-то другого!
- Да, да! Я тоже рос в небогатой семье. И мама таким образом решала какую-нибудь насущную проблему. Она же у меня актриса. А чего актрисы зарабатывали! Мне, как любому человеку, приятно получать подарки. Но я никогда на них не был падок. И угодить мне было легко. Раньше, когда спрашивали, чего тебе подарить, говорил: галстук. Или рубашку. А теперь галстук пол зарплаты моей стоит! Правда! Нормальный галстук. Самый дешевый – 700 рублей, а то и 800. А люди получают по две тысячи. Совесть уже не позволит просить галстук. А что тогда? Одеколон? Приличный тоже около тысячи стоит. Книги? Но в книгах я сам лучше, чем кто-либо, сориентируюсь, что мне надо. Зачем мне просить кого-то. На книги у меня чутье. Охотничий взгляд на энциклопедии, справочники, книги по истории. У меня большая библиотека. Поэтому я сам себе иногда делаю подарки.
- У вас остается время читать?
- Я многое из своей библиотеки перечитал. Теперь чаще просматриваю. Покупаю больше впрок. Что бы было под рукой.
«Пожелайте мне садовника»
- Как будете отдыхать от юбилея?
- Не буду отдыхать! Так получилось, что у меня четыре предложения сниматься в кино. Да еще театр, да еще канал «Культура», где я веду цикл передач. Нужно садиться за книгу, которую хочется дописать как можно скорее. Две трети уже готово. Есть еще задумка про пьесу, я ее уже начал. Так, что не до отдыха мне. Но меня это не пугает, а радует.
- Что впереди у народного артиста России Андрея Толубеева?
- Это для меня самый страшный вопрос! Потому что хочется думать о перспективе, а перспективы я не вижу. Скажут: выпендривается, с жиру бесится! Ролями не обижен, проходных ролей нет. Но в моем репертуаре уже есть роли, которые меня не устраивают. Но становиться в позу: хочу то, хочу это, я не могу себе позволить. Не так воспитан. Садовник нужен!
- Не хотелось бы заканчивать на грустной ноте!
- Почему на грустной? Пожелайте мне садовника!
- Но ведь в театре новый режиссер, Темур Чхеидзе, можно и обидеть.
- Чхеидзе только принял театр! Да и наивно думать, что я у него один такой. Сколько актеров в более худшем положении.
- В таком случае пожелаю вам хорошего садовника, при котором ваш вишневый сад будет расцветать!
- Ну, не расцветать, а, во всяком случае, чтобы плодоносил!
Автор текста – Владимир Желтов