с
Именно в этом месяце, по календарю Великой французской революции соответствовавшему ноябрю, Наполеон Бонапарт отстранил от власти никчемную Директорию, разогнал парламент и сформировал новое правительство, которое сам и возглавил. Тем самым он создал исторический прецедент для дедушки Ленина, который столетие спустя, в ноябре 1917 года арестовал ни на что не годное, и никому не нужное Временное правительство, разогнал Учредительное собрание и основал свой Уряд, под названием Совет Народных комиссаров.
Арсен Аваков немного разбирался в истории, благодаря тем нескольким книжкам, которые ему удалось одолеть за свою жизнь, и давно мечтал повторить опыт великих Наполеона и Владимира Ильича. Он заказал себе несколько треуголок и пошил мундир наварского стрелка, любимого императором, и подходя к зеркалу, отмечал несомненное сходство с Наполеоном, особенно в профиль. Бонапарта перед решающими сражениями преследовал нервный тик, и он любил говорить: «Дрожание моей левой ноги есть великий признак!». Арсен тоже испытывал дрожание в левой ягодице, которое появлялось у него накануне серьезных событий. Вообще, все мышцы и нервы, окружавшие его анальное отверстие были необыкновенно трепетными и чувствительными, и обладали самостоятельной, весьма достоверной интуицией. К нему, как к никому другому подходило выражение «жопой чувствовать», и сейчас этот чуткий орган подсказывал ему, что пора гнать в три шеи недоноска Зеленского, разгонять Раду и брать власть в свои руки., тем более, что американские покровители такой шаг, наверняка бы одобрили. В руках у Авакова была полиция и национальная гвардия, а также многочисленные нелегальные «добровольческие» формирования.
- Как старая гвардия у Наполеона, - самодовольно думал Арсен.
Будучи опытным политиком, Арсен еще долго мог бы думать и сомневаться, но его решение подтолкнули два обстоятельства. Сначала ему явился во сне дух Романа Шухевича, вызвавший у Авакова священный трепет – все- таки вождь украинского национализма! Но вождь повел себя миролюбиво,
- Ну, Арсен, я тебя витаю! Великий Хозяин наконец позволил мне вселиться в твою черную душу. Теперь мы раскидаем демократическое гивно вокруг тебя, установим национальную диктатуру и сделаем тебя императором Украиннской державы! Ты ведь похож не только на Бонапарта, но и на Бенито Муссолини, с которым я когда-то дружил. Готовься к великой миссии, Арсен, а я буду везде тебя направлять и вести к новым грандиозным целям Ты готов?
-Да, батько Шухевич! Во имя этих целей я создал и сплотил националистические батальоны, которые завоюют для нас Великую Украину. Нам удастся завершить дело, начатое Гитлером и Муссолини и уничтожить ненавистную Россию, но я один, у меня мало союзников и помощников. Мне нужна опора.
- Будет тебе опора, - поощряюще улыбнулся Шухевич и растаял в рассветной дымке.
Второе обстоятельство было еще более знаменательным. Как-то под вечер в кабинете Авакова объявился тот самый рыжий клыкастый официант Микола Чертопхаев из « Останней баррикады», уже хорошо известный киевскому бомонду.
- Опору ищете, Арсен Борисович? Так вот он я! Я вам буду и опора, и подмога, только короткий договорчик подпишите.
- О чем? – осведомился Аваков, доставая роскошный «Паркер» с золотым пером.
- О том, что за эту помощь и опору вы продаете душу дьяволу! Согласитесь, это вполне адекватная сделка! И не чернилами, Арсен Борисович! У нас положено кровью. Вашей родной кровушкой!
В руках у рыжего оказался золотой маленький кинжал и перо. Кровь брызнула из надрезаной вены, и на подсунутом ветхом пергаменте появилась собственноручная подпись Авакова.
- Теперь при любом затруднении гасите свет и вызывайте меня. Тут же появлюсь и все сделаю как надо! Не пугайтесь, если при общении со мной у вас будут вырастать на лбу маленькие рожки. Так надо, кроме меня их больше никто не увидит. А теперь в оплату моей скромной миссии вы должны оказать мне небольшую услугу.
Услуга и впрямь оказалась небольшой – рыжий черт цинично надругался над нежным задом будущего самодержца Великой Украины, что, впрочем, нисколько не обидело Арсена Бонапарта, а наоборот, доставило ему неподдельное удовольствие.