Это удивительная история о нулевом пациенте, точнее - пациентке, и о том, как один человек может устроить настоящую эпидемию, особенно если этот человек отрицает болезнь (пользуясь случаем, передаю привет ВИЧ-диссидентам). Простая девушка Мэри Маллон так и осталась бы никому не известной поварихой, если бы не особенность ее организма. Но обо всем по порядку.
Мэри родилась в 1869 году в Ирландии и эмигрировала в США в возрасте 15 лет. Чтобы не сидеть на шее у своих дяди и тети, приютивших ее, она устроилась работать поварихой в состоятельных семьях. За 7 лет она успела поработать в семи богатых семьях в штате Нью-Йорк, и с людьми, которые высоко ценили ее кулинарные способности, начали происходить зловещие случаи. У них начиналась лихорадка, диарея, тиф, а один человек даже умер. Тогда Мэри сменила место работы и устроилась в семью местного адвоката. 7 из 8 членов семьи заболели брюшным тифом. Мэри самоотверженно помогала ухаживать за больными, но, естественно, только усугубляла ситуацию. До изобретения антибиотиков смертность от брюшного тифа составляла 30-40%.
В 1906 года она устроилась работать в семью нью-йоркского банкира Чарльза Генри Уоррена. В итоге 6 из 11 членов этой семьи заболели брюшным тифом. Мэри ушла в другое место, но заболевание последовало за ней. Семья, где она работала после Уоррена, и в которой за три недели вспыхнул тиф, обратилась к к исследователю брюшного тифа Джорджу Соперу. Сопер провел собственное расследование и впервые употребил термин "Тифозная Мэри".
Сопер предложил Мэри обследоваться, но она с гневом отвергла это предложение. Сыграли роль и политические мотивы - она посчитала, что ее преследуют за ирландское происхождение. Мэри была уверена, что не является разносчиком заболевания, а о том, что здоровый человек может инфицировать других, не знали, увы, ни сама Мэри, ни доктора начала ХХ века.
Несколько раз к Мэри посылали докторов, но всегда встречали отказ. Тогда за ней пришли с полицией и поместили на принудительный карантин. В заключении у Мэри все же взяли анализы и обнаружили тифозоподобные бактерии в желчном пузыре. Мэри также призналась, что не понимает цели мытья рук, поэтому не особо соблюдала гигиену при приготовлении пищи. От предложения удалить желчный пузырь она категорически отказалась. Как и от предложения Сопера написать о ней книгу (с отчислениями ей гонорара).
Через три года ее решили выпустить с карантина, который она провела на острове Норт-Бразер, но с условием, что она никогда больше не будет работать поваром. Мэри торжественно поклялась в этом, но ...
Устроившись прачкой, она обнаружила, что новое ремесло приносит очень низкий доход. Сменив имя, она снова устроилась работать... да, да, вы угадали - поваром! Причем одним из мест ее работы была больница, где она заразила 25 человек. Сопер не мог найти ее, потому что она каждый раз меняла место работы, как только кто-то начинал болеть. Лишь через пять лет поисков ее удалось в буквальном смысле поймать и отправить уже на пожизненный карантин, на тот же остров, что и в первый раз.
В 1938 году в возрасте 69 лет, будучи наполовину парализованной после инсульта, Мэри скончалась от пневмонии. До конца жизни она отказывалась от какого бы ни было лечения, так и не согласившись с фактом, что была источником опасного заболевания.
Сколько человек в итоге пострадало от Мэри, доподлинно не известно. Документально подтверждено лишь 3 умерших, но историки считают, что число погибших могло доходить до 50.
Это грустная история о том, как человек по собственной глупости пострадал сам и подвел других. Достаточно было лишь удалить желчный пузырь (сейчас это ничем не примечательная операция) и жить полноценной жизнью, но, увы, история не знает сослагательного наклонения. Поэтому очень опасны для общества ВИЧ-диссиденты или антипрививочники, а в последнее время встречаются даже коронавирусные диссиденты).