Почти все запланированные дела на сегодня у Любы отошли на задний план, когда утром Паша занес в дом новорожденного теленочка.
- Обсушить его надо, а то уже окуржил.
- Как это мы просчитались со сроками? На месяц раньше отелилась… или вовремя?
Теленок был хорошеньким, крупным. Люба быстренько у печки постелила старое покрывало и побежала в комнату за феном. Новорожденный трясся крупной дрожью, поджав под себя длинные голенастые ноги с маленькими блестящими копытцами и положив голову на покрывало. Пока муж феном подсушивал ему его сырые ноги, она включила электрочайник и метнулась в кладовку за оцинкованным ведром. Приготовив сахарную воду, женщина стала искать тюбик вазелина:
- Паша, а где у нас вазелин?
- В подойнике в кладовке.
Подсушив ноги теленку, он густо посыпал шерстку солью:
- Теперь Ночка его досуха оближет, аж закурчавится! Ну, понесли его что ли, обратно в стайку, ведро только не забудь.
- Паша, смотри! Ночка в окно заглядывает! Она как из стайки вышла? И вообще как в ограде оказалась?
- Это я, наверное, с перепугу, все открытым оставил.
Муж скорее взял теленка на руки:
- Это как я его тащил-то? Тяжеленный-то какой! Ничего себе как испугался!
Несмотря на весну, ночью был мороз, вдобавок дул пронизывающий ветер. Утро тоже было неласковым, сказывалась холодная ночь. Паша нес теленка, следом шла Ночка и пыталась лизнуть своего сыночка. Пока корова пила, теленок, встав на ноги, шатаясь, быстро нашел вымя и зачмокал от удовольствия.
- Пусть облизываются, потом подоим.
Целый день они заглядывали в стайку, интересовались как там, у Ночки с сыночком, обстоят дела. Люба любила наблюдать за телятами, пока те еще маленькие и несмышленые, они без опаски подходят к людям, облизывают их, обнюхивают, но через некоторое время начинают осторожничать, при малейшем движении отскакивают назад. Сергей принес на подстилку большую охапку овсяной соломы, и Ночка спрятала в ней свое сокровище.
Заканчивался третий день самоизоляции.