Про особенности национального капитализма
Хоббит – зверушка ленивая и доверчивая. Он верит, что мир устроен мудро, а еда не может закончиться, потому что как еда может закончиться, это же еда?
Хотя наши супермаркеты предупреждают, что ленивыми и доверчивыми являются далеко не все, и поэтому доставка с сегодня на сегодня и даже на завтра уже забита, наши супермаркеты совсем не выглядят так, будто по ним прошлась саранча. Если честно, то они никак особенно не выглядят, т.е. если сравнивать с продуктовыми секциями в последние выходные перед Рождеством, этот коронавирус даже и не дитя, а так, незадачливый сперматозоид. Если мы можем устоять 23 декабря, то и сейчас прорвемся, говорят суперы – и грузят апельсины бочками.
Примерно тоже самое происходит и в аптеках. Вот лично во вторник сама там побывала, потому что у меня чих – и ничего особенного не увидала, потому что Boot’s был забит товаром самым обычным образом. (Это было вчера. Сегодня, после того как Индия объявила о том, что резко ограничивает импорт лекарственных средств, в том числе парацетамола, ситуация может быть чуть другой).
У этого общего правила есть одно исключение – дезинфектор для рук. Все прочие хозяйственные средства как стояли, так и стоят, но вот дезинфектор, которым никто раньше особо не пользовался, исчез из магазинов так, что только ценники остались.
Производители и распространители этой фигни обещают ударными темпами возобновить поставки, чтобы всем хватило.
Но вот здесь начинается интересное.
Даже те, кто учили политэкономию враждебного капитализма по только по советским учебникам, должны помнить классические диаграммы спроса и цены. Кто не помнит, то там все просто – чем выше спрос, тем выше цена.
Итак, большие, очень профессиональные, ритейловые сети. В них сидят томные, ленивые, но в целом неглупые котики, которые уже посчитали – и прослезились – сколько им будет стоить будущие планы по «ограничению числа социальных контактов» (это очень вежливое, чисто британское название карантина). И тут вдруг есть товар, который всем нужен – и на котором можно подняться.
Всякие очень мелкие продавцы так и сделали. Баночка дезинфектора, которые в нормальные дни стоила £1.5, у никому не известных маленьких продавцов теперь стоит в 10-15 раз выше.
Но там маленький объем. Что делают Boot’s, Lloyds и иже с ними?
Ничего. Точнее, вежливо извиняются и ограничивают отпуск дезинфектора двумя банками на один чек.
Цена? Какая была, такая и осталась.
И они, и прочие большие сетевики, официально заявляют, что и в мыслях не имеют повышать цены на дефицитный продукт.
Почему?
Они хотят избежать того, что на английском называется profiteering, а на русский грубо переводится как спекуляция в ее узко определенном смысле, как злокозненное извлечение прибыли из беды.
Они будут держать цены, потому что не могут позволить себе потерять репутацию.
Это безумие? Это против законов рынка?
Сразу после Брекзита фунт потерял процентов 15-20, если не больше в самых плохой день – и к доллару, и к евро. Практически все, что мы покупаем и продаем, даже если оно произведено на соседней улице, имеет в себестоимости «чужевалютную» составляющую – от нефти, которая обычно в долларах, до экспорта, который часто в евро. Все ожидали, что инфляция будет если не 15%, то сопоставимо.
Она была 2.7, до 3, опять же, в самых плохой день – чуть выше официального индикатора в 2.5%, но все еще терпимо.
Супермаркеты не подняли цены. Подорожал бензин – но на этом проблемы и закончились. Мелкие продавцы на короткое время попытались воспользоваться рыночной паникой и проблемами с логистикой, но были быстро попали под железную пяту Tesco и иже с ними. В конце года самые лучшие финансовые показатели оказались у тех, кто публично и демонстративно не поднимал цены.
Нет, ритейл никто не заставлял. Кабинет вежливо выразил надежду, что супермаркеты будут вести себя прилично – но принудить их к этому было нельзя, да и инструментов подобных нет.
Нельзя потерять репутацию. Деньги наживное, а вот если покупатель увидит продавца извлекающими прибыль из беды, то однажды рыночная ситуация изменится, а вот покупатель не вернется уже никогда.
Ограничить, искусственно и административно, спрос, причем изнутри? Да, так можно. Только две цветные капусты в одни руки и только одна банка мармайта – нормально (первого мне не надо столько, второго не надо вообще). Поднять цены? Нет, нельзя. Заклюют. Даже когда рынок контролируется менее чем десятком крупных сетей (продовольствие, энергия) – все равно, с жестокостью естественного отбора сожрут.
(К чести котиков из супермаркетов и прочего большого ритейла. У нас настолько запутанное ценообразование, так много всяческих скидок, дисконтов, клубных карт и прочего хлама, что восстановить разрушенную прибыль всегда можно слегка поигравшись с ними, не трогая ценники, так, что деньги будут возникать прямо из воздуха. Котики – очень смышленые зверики).
ASA – ведомство, надзирающее за рекламой – изгнало из эфира и даже интернета производителей масок. Они сеют панику и делают заявления, которые не имеют научного подтверждения. Все, спасибо, больше не надо. Ну да, все видят фотографии людей в масках, все себе тоже хотят. Хорошо, пусть хотят. Рекламировать, наживаясь на страхах перед эпидемией и невежестве «малышей», нельзя.
И да, это тоже рынок. Без всякого сарказма. Рынок. Все по классике, за исключением того, что репутация, как и качество ингредиентов, вкус и упаковка, теперь тоже является фактором, определяющим желаемость продукта, спрос и цену.
Базовые законы не изменились. Рынок, который деньги – товар - деньги штрих, остался практически таким же, как его описал Маркс. Регулирование есть (запрет на рекламу), но его эффект заметен лишь по углам. Однако в момент, когда репутация становится товаром, то фундамент начинает шататься. Что мы здесь продаем? Картошку, морковку и вискас для котиков – или социальную справедливость?
В полном соответствии с законами рынка, мы продаем то, на что есть спрос. Клиент хочет справедливости? Клиент ее получит. Рынок же. Конкуренция. Самый справедливый – самый доходный.
А вообще, как тут недавно шутили комрады, делать бизнес в Лондоне – последнее дело: если что не так пойдет, то и сбежать уже некуда.
делать бизнес в Лондоне – последнее дело: если что не так пойдет, то и сбежать уже некуда.