Потом они вшестером сидели за круглым столом в гостиной и обсуждали насущные вопросы, пытаясь прийти к соглашению, которое устраивало бы всех. Но это получалось плохо.
— Ребята будут жить у нас! — настаивала Наталья Николаевна. — У нас и квартира больше, и к институту ближе!
— На один квартал всего и ближе, — не соглашался отец Маринки. — Как это у вас — кто это решил? А матери кто помогать должен? И обо мне, опять же, заботиться? Дочь-то у нас одна!
— Положено, чтоб молодые жили в доме мужа! — возражал Димин отец. Они оба были в полковничьих формах и гордо поглядывали друг на друга.
— Не надо спорить, — попыталась их примирить Маринка. — Будем жить у вас по очереди. Две недели у Димы, две недели у нас. Пока малыш не появится.
— Какой малыш? — испугалась Наталья Николаевна. — Ты что — уже ждешь?
— Нет, мы же всего два дня вместе. Но ведь он будет когда-нибудь!
— Господи, Мариночка! Ну зачем вам сейчас малыш? Вам же учиться целых пять лет, подумай! В наши времена прекрасно можно обойтись без этого.
— А нас иначе не зарегистрируют. Мне ведь только семнадцать. Только через год исполнится восемнадцать.
— Ну, это не проблема! Зарегистрируют, обещаю.
— Все равно я хочу ребенка! Хочу, чтобы у меня мой Димочка был, только мой. Которого у меня уже никто не отнимет!
— Тебе что, одного меня мало? — засмеялся Дима. — Хочешь умножить на два?
— Хочу первую производную взять от тебя. А потом вторую.
— Ладно вам, математики! — остановил их Димин отец. — Рано загадывать. Ну, за молодых!
И шесть бокалов дружно сдвинулись, издав, как и положено настоящему хрусталю, долгий и нежный звон.
