«Один язык приводит вас в коридор жизни. Два языка открывают все двери на этом пути», - сказал Фрэнк Смит. Биография Валентина Михайловича Бережкова прямое тому подтверждение.
Он родился в 1916 г. в Петрограде в семье инженера-кораблестроителя и врача-педиатра. Затем семья перебралась в Киев, где Бережков старший работал главным инженером завода, а Бережков младший ходил в школу с углубленным изучением немецкого языка. В 1938 г. Валентин окончил Киевский индустриальный институт и стал работать инженером-технологом на знаменитом заводе "Арсенал". Но через четыре месяца его призвали на действительную военную службу и отправили на Тихоокеанский флот, где ему предстояло провести долгих пять лет, так как былые льготы для лиц с высшим образованием были отменены. Краснофлотца Бережкова, учитывая его техническую специальность, направили в инженерный отдел флота. Служба была, конечно, легче чем в море, но от дежурств, нарядов и ночных тревог не освобождала. К тому же суровый старшина был особенно строг, (и не без оснований, я думаю), с новобранцами, имеющими высшее образование. Но тут судьба улыбнулась Бережкову.
Надо заметить, что в 1937 г. руководство Тихоокеанского флота значительно "почистили", как деликатно выражались в те времена. Среди казненных был и командующий Тихоокеанским флотом флагман 1-го ранга Г.П. Киреев. В январе 1938 г. новым командующим ТОФ утвердили 33-летнего капитана 1-го ранга Н.Г. Кузнецова.
Приступив к своим служебным обязанностям, Кузнецов с некоторым удивлением обнаружил, что ему и ряду его подчиненных предписано изучить английский язык. В армии и на флоте приказы не обсуждаются и кадровику было поручено отыскать среди военнослужащих лиц, владеющих английским языком. Начальник отдела кадров обратил внимание на личное дело краснофлотца Бережкова.
Как вспоминал сам Валентин Михайлович: "Еще в детстве родители заставляли меня изучать немецкий и английский языки, справедливо полагая, что, как бы ни сложилась моя судьба, владение иностранными языками окажется полезным". Бережков неплохо освоил оба языка, а после семилетки окончил еще специальные трехгодичные курсы немецкого, английского и испанского языков. Для совершенствования владения языками он работал в киевском "Интуристе". Все это определило выбор командования и матрос-первогодок был назначен преподавателем английского языка.
Жизнь у Бережкова пошла совсем по другому. Он занимался с командирами два раза в неделю по два академических часа, получая за каждый час по 25 рублей, при том , что его денежное содержание краснофлотца составляло всего 12 рублей в месяц. Плюс он освобождался от службы для подготовки к урокам в городской библиотеке. Но праздник длился недолго, в марте 1939 г. Кузнецов убыл в Москву, где вскоре был назначен наркомом Военно-Морского флота СССР, вместо расстрелянного предшественника. А новому командующему ТОФ флагману 2-го ранга И.С. Юмашеву было, видимо, не до английского языка, и Бережков вновь попал под жесткий гнет старшины.
Но тут судьба улыбнулась Валентину во второй раз. 23 августа 1939 г. был заключен пакт о ненападении между Советским Союзом и Германией. Вслед за пактом было подписано торговое соглашение между двумя странами, предусматривающее, в частности, поставки для советских ВМС. Срочно понадобились специалисты со знанием немецкого языка. Кузнецов или кто-то еще из "учеников" Бережкова вспомнил о нем и краснофлотца вызвали в Москву в распоряжение Главного морского штаба. Ранней весной 1940 г. он, в качестве инженера-приемщика закупочной комиссии Наркомата внешней торговли, отправился в Германию. Комиссию возглавлял И.Ф. Тевосян, тогдашний нарком судостроительной промышленности. У Тевосяна, конечно, имелась переводчица, прекрасно владеющая немецким языком, но технические термины иногда ставили ее в затруднительное положение, и тогда на помощь приходил Бережков. Председатель комиссии запомнил молодого инженера. Всю весну и лето Бережков провел в Германии. Большая часть Европы уже была оккупирована немецкими войсками, когда Бережкова отозвали в Москву. Оказалось, что Тевосян рассказал о нем наркому внешней торговли А.И. Микояну и, в результате, Бережков стал референтом секретариата наркома внешней торговли по германским делам. Но долго он там не задержался, поскольку о толковом молодом человеке, который хорошо знает иностранные языки, Микоян сообщил Молотову. Председателю Совета Народных Комиссаров и, одновременно, наркому иностранных дел В.М. Молотову Бережков понравился и он включил его, в качестве переводчика, в состав советской делегации, отправляющейся в Берлин, которую сам и возглавлял. Так началась дипломатическая карьера Бережкова. В декабре 1940 г. он был назначен первым секретарем посольства СССР в Берлине и занимал эту должность вплоть до нападения Германии на Советский Союз. В годы войны он работал в НКИДе в ранге советника, был переводчиком Сталина на важнейших международных встречах, в том числе и на Тегеранской конференции.
Родители Бережкова оставались в оккупированном Киеве, а при приближении советских войск ушли вместе с немцами. Это послужило причиной увольнения Бережкова из НКИДа, но, благодаря покровительству Молотова, он нашел работу в журнале "Война и рабочий класс" ( с июня 1945 г. "Новое время"). Сам В.М. Молотов в книге Ф. Чуева "Сто сорок бесед с Молотовым" (М.: 1991) вспоминает об этом случае так: "Того (Бережкова) я раньше выпроводил из МИДа на журналистскую работу, выпроводил, потому что чекисты доложили, что родители его с немцами в тылу. В районе Киева где-то. Может быть, это были слухи, но доложили, сообщают, я проверить не в состоянии. Я тогда его моментально в журнал "Новое время" - нечего тебе делать у нас. Я ему даже не говорил причину, потому что черт его знает! Секреты чекисты докладывают, что тут сделаешь!".
После смерти Сталина Бережков был возвращен в МИД. В 70-е годы он возглавлял журнал "США - экономика, политика, идеология". В 1979-1983 гг. В.М. Бережков занимал должность первого секретаря посольства СССР в Вашингтоне. Затем он был главным редактором журнала "Новое время", опубликовал ряд книг по истории советской дипломатии, стал доктором исторических наук. Позже был представителем Института США И Канады при советском посольстве. 25 декабря 1991 г. Советский Союз прекратил свое существование, и судьба Бережкова сделала последний зигзаг. С 1992 г. он стал преподавать в одном из университетов штата Калифорния, где и скончался в 1998 г. Похоронен В.М. Бережков на Ваганьковском кладбище.