«Русь, вижу тебя, из моего чудного прекрасного далека тебя вижу». Представьте, что вы едете на машине по необъятным просторам нашей родины. На дворе начало весны: остатки грязного снега, пожухлая серо-зелёная трава (и этого же оттенка все вокруг, ибо на стекле машины толстым слоем скопилась дорожная пыль), сухие голые деревья и местами обугленная земля.
Деревни сменяют друг друга, чередуя черно-белые знаки с названиями: старые деревянные дома с облезшей краской, «скелеты» теплиц, заброшенные сараи, недостроенные коттеджи из ужасного красного кирпича.
Мимо проносятся открытые магазины ритуальных услуг с неимоверным обилием надгробных плит от простых крестов до силуэтов ангелов из чёрного камня, придорожные кафе с вынесенным на улицу прейскурантом цен за ночь в мотеле, душ, сауну и стирку одежды, в стороне кучкуются группы дальнобойщиков, курят, разговаривают. Но в основном все, что можно увидеть за окном, это кажущаяся бесконечной вереница пустых полей, какое-то странное желание выйти на это поле и бежать не останавливаясь.
В машине играет Russian Doomer: музыка под которую так хорошо смотреть на Россию, она не романтизирует окружающую обстановку и не удручает, а дает посмотреть на страну такой, какая она есть. И ты впитываешь в себя пропитанный пылью воздух и запах сырой земли, становишься малой частицей этой вселенной с девятиэтажными серыми домами размером со спичечный коробок в перемежку с «лентами» гаражей и ветхими бараками. Мужчина на третьем этаже дома докуривает сигарету и бросает окурок вниз, сплевывает, окно закрывается. Наверное, жена позвала ужинать. Тут же внизу другой мужчина шатко движется в обнимку с двушкой пива и по траектории серпантина исчезает в глубине одного из дворов. В этой вселенной ты мог стать кем угодно, но ты стал собой.