В сети бродят самые разные цифры о смертности нового вируса, при этом исходные данные для большинства мега-аналитиков одинаковые — те самые цифры с известного сайта, где пишут, сколько протестированных с положительным результатом, сколько смертей от вируса, сколько выздоровело.
На сайте kaggle.com, где я в свое время баловался с машинным обучением, тоже выложили датасеты по вирусу, чтобы местные задроты натравили на них свои алгоритмы и предсказали, что же нас ждет.
Ну и параллельно, конечно, идет аналитика в интернете от разнообразных экспертов. Разброс цифр большой, дальше их расхватывают по вкусу — кому нравится вариант «просто простуда», берут цифры маленькие, сторонники «мы все умрем» — хватают самые большие, после чего все врываются в разнообразные срачи, вооруженные мега-расчетами и ссылками.
Самые незатейливые аналитики просто берут и делят количество смертей на количество зараженных — ну, логично же. Другие отвечают — нет, не логично, судьба тех зараженных, что не выздоровели и не погибли, еще неизвестна, считать надо по тем, кто прошел болезнь — т.е. делить количество умерших на сумму «выздоровевшие + умершие». И это тоже неправильно — больные постоянно поступают новые, скорость течения болезни разная, умершие могут «накапливаться» быстрее или наоборот.
Поэтому, говорят третьи, для правильной статистики недурно бы выделить конечную выборку — например, тысячу зараженных человек и проследить за их судьбой, не добавляя к ним новых поступающих больных. И тогда получить смертность путем деления умерших на общее количество. Но и это неправильно! В большинстве стран идет тестирование только тех, кто уже обратился в больницу с неприятными симптомами, т.е. в число посчитанных зараженных люди попадают после первоначального отсева тех, у кого болезнь прошла малозаметно. Несмотря на не очень подходящее название, это она самая — ошибка «выжившего». Мы не учитываем группу зараженных, которая не прошла тестирование. Этим (но не только этим) объясняются такие разные цифры в разных странах, низкая смертность часто обнаруживается там, где проводят много тестов и отлавливают больше легких больных. Любая страна могла бы «понизить» смертность, если бы справилась с повальным тестированием (правда, еще надо учитывать точность тестов).
В качестве случайным образом произошедшего эксперимента с паромом удалось получить отдельную группу зараженных, куда вошли все, в том числе те, кто переболел относительно легко. С точки зрения выборки здесь ситуация получше.
Но и на цифры оттуда ориентироваться большого смысла нет. Большинство расценивает т.н. смертность, как какую-то неотъемлемую характеристику вируса — например, «убивает каждого сотого или тысячного», чтобы примерить вероятность на себя или родственников. Выкладывается статистика по смертности в определенных группах, мы видим, что она выше среди возрастных пациентов (надо помнить, что и по ним выборка может быть нерепрезентативной). Желание получить конкретную цифру понятно, каждому хочется оценить риски, чтобы отреагировать адекватно.
Тем не менее, такого универсального свойства у вируса (даже если забыть о том, что он мутирует) нет. Как минимум потому, что смертность зависит от оказанного больным ухода, если не лечить вообще — цифры будут одни, если лечить всех — другие. В некоторых странах лечить всех уже не успевают, отсюда растет смертность и по другим болезням, т.к. не справляются мед. ресурсы. Записывать эти смерти на счет вируса?
Да и сам показатель смертности недостаточен, чтобы оценить опасность. Слаболетальный вирус может убить больше человек, чем смертельный — из-за того, что он заразит всех, а смертельный будет убивать быстрее, чем распространяться (именно поэтому отбор заворачивает в сторону более легких форм).
Тем не менее, впечатляют цифры умерших в Италии и Испании, соотнесенные с обычной средней смертностью в этих странах. Рост весьма существенный, для конкретно этих стран данный вирус уже точно «не просто грипп». Вопрос о том, просто ли им не повезло, суждено ли другим странам испытать нечто подобное, и связана ли такая смертность с рыночной оптимизацией, существенно сократившей количество коек, выходит за рамки данной заметки. Хотя с замечательной медициной Испании я сталкивался непосредственно, есть что прокомментировать)
Окончательные цифры получим постфактум, и говорить они будут больше не о вирусе в вакууме, а о том, как различные страны справились с этой эпидемией. Ну и играться с ними можно будет, как и сейчас, по-разному — какие у кого цели. Уже сейчас многие экономисты завыли, что от удара по экономике умрет больше человек, чем от непосредственно вируса. Охотно верю, правда, столь любимая нами неолиберальная экономика заныривала в очередной предсказуемый кризис еще до того, как китаец Сунь Хунь приготовил себе питательный завтрак.
Подведем итоги. Используется ли (и подогревается) ажиотаж вокруг вируса для того, чтобы списать на него очередной системный кризис? Да. Значит ли это, что вирус не опасен и не надо соблюдать меры предосторожности? Нет.
Так что мойте руки, сидите дома и так далее. Только вот тем, кто проявляет особенно активный интерес к коронавирусу, размещая бесконечные посты, не сводя завороженных глаз с сайта со счетчиками смертей, хочется пожелать после окончания эпидемии не утратить внезапно возникший интерес к здоровью человечества и столь же активно обращать внимание сообщества на проблемы, связанные с ВИЧ, раком и другими непобежденными болезнями, уносящими пока несоизмеримо больше жизней. Иначе получится странно, какое-то особое внимание, прям как с небезызвестными репрессиями ;)
