3 июля 1941 года 12-й день войны
"...В целом теперь уже можно сказать, что задача разгрома главных сил русской сухопутной армии перед Западной Двиной и Днепром выполнена... Поэтому не будет преувеличением сказать, что кампания против России выиграна в течение 14 дней."
Эта цитата хорошо известна. Она вызывает у русского человека немалую злость, и не меньшее злорадство. А ещё - недоумение. Как мог немецкий Генштаб так просчитаться? Как в принципе могла случиться такая судьбоносная - не будем стесняться этого слова - ошибка? Что привело к этой нелепой фразе?!
Я уже писал о том, что план "Барбаросса" был невыполним по двум главным причинам: немцы недооценили численность Красной армии, и немцы переоценили возможности (прежде всего подвижность) своей армии. По недооценке численности РККА мы ещё пройдемся в этой серии статей, но кое-что придется сказать уже сейчас - иначе не будут понятны соображения немецких штабистов.
Итак, по данным немецкой разведки, Советский Союз располагал у западных рубежей - против Германии и её сателлитов - 180 "счетными" дивизиями то есть, полная численность развернутых частей и соединений соответствовала численности 180 "стандартных" дивизий. Несколько дивизий предполагалось на Кавказе и в Средней Азии, плюс одна-две дивизии во внутренних округах (прежде всего, в Московской области). Эти дивизии, при определенных обстоятельствах, могли быть переброшены на западное направление. Войска, развернутые на Дальнем Востоке и в Забайкалье немцы не без оснований считали "прикованными" к соответствующим участкам границы.
Таким образом, с точки зрения немецкого Генштаба, СССР в начале войны мог рассчитывать исключительно на войска, развернутые на западной границе. Наличие войск в глубине страны не отрицалось, но возможность их использования была ограниченной, да и численность этих войск оценивалась как незначительная.
Мобилизационные возможности СССР оценивались, как высокие, однако развертывание отмобилизованного контингента в боеспособные части и подразделения считалось маловероятным: с точки зрения немцев, в СССР попросту не было достаточного количества подготовленных командиров, сержантов, и специалистов. Новоформируемые части воспринимались немецким Генштабом как "маршевые батальоны", годные лишь для пополнения уже имеющихся частей, но не для самостоятельного участия в боях.
В этой ситуации (высокий мобпотенциал, но нехватка подготовленных кадров) естественным выглядит решение: быстрый разгром подготовленных "кадровых" частей в приграничном сражении, с тем, чтобы вновь мобилизуемыми массами некому было управлять и некому было их обучать.
Соответственно, и главным "кошмаром" немецкого Генштаба был стратегический отвод приграничных войск на восток, на соединение с мобилизуемыми "маршевыми батальонами", с сохранением значительной части обученных военных.
Более того. Скрупулезный и педантичный немецкий Генштаб прикинул и рубежи, на которые выгодно отводить "кадровые" войска - и эти рубежи оказались весьма удачными для обороны. Две крупные реки, Западная Двина и Днепр, в своем течении "сходятся" на расстояние ~75 км между Витебском и Оршей, и дальше это "дефиле" ("проход"), слегка расширяясь (до 100 км), тянется на восток на 100 км, до Смоленска. Если высшее военное руководство СССР примет решение на стратегический отвод войск на рубеж Западная Двина - Витебск - Орша - Днепр, жертвуя западными районами страны, то "вскрыть" такую стратегическую оборону будет крайне сложно, а война с неизбежностью примет форму "войны на истощение", что для Германии неприемлемо. Быстрый отвод войск может быть организован с использованием железных дорог, а прикрытие отвода может быть возложено на мобильные войска, которых у СССР, по данным немецкой разведки, было более, чем достаточно.
Способов противодействовать таким действиям у вермахта нет. Лучшее, на что можно рассчитывать - это переоценка советским руководством своих оборонительных возможностей на (новой) западной границе, плюс утрата централизованного командования (отсюда большое внимание, которое немецкое планирование уделило нарушению линий связи перед началом боевых действий). Со своей стороны, вермахт должен нанести максимально сильный первый удар - чтобы буквально смять обороняющиеся части, - и немедленно "протолкнуть" в открывающиеся бреши подвижные войска (поэтому так важна для вермахта тактическая внезапность: танковые группы должны пройти даже не через прорванный фронт, а через неорганизованную массу советских войск). Главной задачей подвижных войск - в стратегическом отношении - должен быть захват переправ через Западную Двину и Днепр, исключая, тем самым, образование стратегического рубежа обороны. Вместе с тем, нельзя просто броситься вперед: пехотные дивизии сами по себе не обеспечат достаточных темпов наступления. Подвижные войска должны, в соответствии с идеями блицкрига, обеспечить потерю управления войсками переднего края, нарушить их снабжение, и разгромить подходящие резервы. Задача крайне непростая, и исключить стратегический отход советских войск никак нельзя.
Итак, в войну Генштаб и Гальдер лично вступают в крайне нервном и взвинченном состоянии: да, им удалось обеспечить перевес, как численный, так и качественный; да, внезапность нападения, а также действия диверсантов, позволяют рассчитывать на тактический успех в первые часы войны и даже на потерю управления войсками штабами РККА; однако "правильное", с их точки зрения, решение руководства СССР - то есть, отвод войск на 300 км восточнее, - обесценивает все достигнутые успехи, и приводит к войне на истощение.
Это мы и видим в записях, сделанных в первые дни войны (внимание, дальше будет много цитат! Если вас корёжит их читать - пропускайте: основные выводы я вам предоставлю):
22 июня 1941 года (воскресенье) 1-й день войны
"Русская моторизованная псковская группа (оперативный резерв) обнаружена в 300 км южнее предполагавшегося ранее района ее сосредоточения. Она находится южнее Западной Двины! Это только выгодно для нас."
"Без сомнения, на стороне противника имели место случаи тактического отхода, хотя и беспорядочного. Признаков же оперативного отхода нет и следа. Вполне вероятно, что возможность организации такого отхода была просто исключена...
Но даже независимо от этого, учитывая влияние "столбняка", едва ли можно ожидать, что русское командование уже в течение первого дня боев смогло составить себе настолько ясную картину обстановки, чтобы оказаться в состоянии принять радикальное решение.
Представляется, что русское командование благодаря своей неповоротливости в ближайшее время вообще не в состоянии организовать оперативное противодействие нашему наступлению."
"Хотя наши штурмовые группы уже пересекли в нескольких местах реку Прут и захватили мосты, однако признаков того, что русские намереваются очистить всю территорию между Прутом и Днестром, пока не имеется."
23 июня 1941 года 2-й день войны
"Утренние донесения за 23.6 и полученные в течение ночи итоговые оперативные сводки за 22.6 дают основание сделать вывод о том, что следует ожидать попытки общего отхода противника. Командование группы армий "Север" считает даже, что такое решение было принято противником еще за четыре дня до нашего наступления.
В пользу вывода о том, что значительная часть сил противника находится гораздо глубже в тылу, чем мы считали, и теперь частично отводится еще дальше, говорят следующие факты: наши войска за первый день наступления продвинулись с боями на глубину до 20 км, далее - отсутствие большого количества пленных, крайне незначительное количество артиллерии, действовавшей на стороне противника, и обнаруженное движение моторизованных корпусов противника от фронта в тыл в направлении Минска. Перед фронтом группы армий "Юг" противник также отводит, свои войска от венгерской границы в восточном направлении, чтобы вывести их из мешка. Установленные факты переброски войск противника к фронту на отдельных участках не противоречат этому выводу, так как эти участки таковы, что быстрое продвижение здесь германских войск может поставить под угрозу возможность отхода войск противника (например, перед фронтом танковой группы Гота, перед северным флангом танковой группы Клейста и перед фронтом 4-го армейского корпуса 17-й армии)."
"Ход боевых действий: На юге русские атаковали в Румынии наши плацдармы на реке Прут и произвели ряд разведывательных поисков из района Черновиц против румынской кавалерии. Очень хорошо!"
ГА"Центр": "...на основании отдельных донесений о перебросках русских войск в тыл можно предполагать, что противник пытается сосредоточить свои подвижные соединения в глубине обороны."
"Впрочем, я сомневаюсь в том, что командование противника действительно сохраняет в своих руках единое и планомерное руководство действиями войск. Гораздо вероятнее, что местные переброски наземных войск и авиации являются вынужденными и предприняты под влиянием продвижения наших войск, а не представляют собой организованного отхода с определенными целями. О таком организованном отходе до сих пор как будто говорить не приходится.
Исключение составляет, возможно, район перед фронтом группы армий "Север", где, видимо, действительно заранее был запланирован и подготовлен отход за реку Западная Двина. Причины такой подготовки пока установить нельзя. Возможно, русские считали, что Литва является объектом наших политических притязаний, и собирались ее отдать в случае нашего требования. Если все же, несмотря на эту подготовку, противник остался в районе Белостока в пограничной полосе, то это можно объяснить лишь неудовлетворительной и медленной работой русского командного механизма."
Обратите внимание: главное, что волнует Гальдера - нет ли признаков оперативного отхода. Тактические перегруппировки его не волнуют. Любые сведения о расположении советских войск ближе к границе, или о их выдвижении на запад, вызывают у Гальдера удовлетворение. Смущает Гальдера распад советской обороны перед фронтом ГА "Север", крайне быстрое продвижение немецких войск почти без сопротивления вызывает у него впечатление проводимого отхода на большую глубину.
На третий день войны Гальдер, наконец, вздыхает с облегчением: признаков стратегического отхода - нет. Однако теперь необходимо составленные планы воплотить в жизнь: разгромить приграничную группировку, и захватить плацдармы на восточных берегах Западной Двины и Днепра, желательно - с неповрежденными мостами. Продвижение к крупным реками и мосты через них становятся главным мотивом в записях:
24 июня 1941 года 3-й день войны
"Признаков оперативного отхода противника пока нет. Только на севере имела место попытка организованного отхода к Западной Двине с целью занятия на ней оборонительного рубежа."
"Фельгибелъ доложил данные радиоразведки:
Выявленные к настоящему времени группы оперативных резервов противника севернее Шяуляя, в районах Минска и Шепетовки не только не отходят на восток, но, напротив, выдвигаются к фронту. Лишь отдельные корпуса, действующие перед фронтом группы армий "Центр", небольшими скачками отходят назад."
"В течение второй половины дня сложилась следующая обстановка:
ГА"Юг": ...Противник бросает в бой резервы, подводимые из тыла. Таким образом, существует надежда, что в ближайшие дни нашим войскам в ходе дальнейшего наступления удастся полностью разбить силы противника, расположенные на Украине.
...танковые группы Гудериана и Гота должны подтянуть и сосредоточить свои силы в районе Минска, выбросив одновременно вперед сильные авангарды для захвата переправ в верхнем течении Днепра у Могилева и Орши и в верхнем течении Западной Двины у Витебска и Полоцка..."
"В общем, теперь стало ясно, что русские не думают об отступлении, а, напротив, бросают все, что имеют в своем распоряжении, навстречу вклинившимся германским войскам. При этом верховное командование противника, видимо, совершенно не участвует в руководстве операциями войск. Причины таких действий противника неясны. Полное отсутствие крупных оперативных резервов совершенно лишает командование противника возможности эффективно влиять на ход боевых действий. Однако наличие многочисленных запасов в пограничной полосе указывает на то, что русские с самого начала планировали ведение упорной обороны пограничной зоны и для этого создали здесь базы снабжения."
25 июня 1941 года 4-й день войны
"Оценка обстановки на утро в общем подтверждает вывод о том, что русские решили в пограничной полосе вести решающие бои и отходят лишь на отдельных участках фронта, где их вынуждает к этому сильный натиск наших наступающих войск."
26 июня 1941 года 5-й день войны
"в 8.00 8-я танковая дивизия ворвалась в Двинск, а в 12.50 после упорного уличного боя овладела городом (железнодорожный и шоссейный мосты заняты). Вечерние сводки не сообщают никаких существенно новых сведений."
"На стороне противника перед фронтом группы армий "Центр" наблюдается оживленное движение по шоссе и железной дороге от Минска и Вилейки в восточном и северо-восточном направлениях. Очевидно, это движение представляет собой отвод с фронта крупных моторизованных соединений с целью создания подвижной группы в районе западнее Москвы."
27 июня 1941 года 6-й день войны
"Группа армий "Север" подтягивает крупные подвижные соединения в район Двинска и продвигает танковый корпус Рейнгардта на Екабпилс. Пехотные корпуса наступают своими левыми флангами на Ригу. Таким образом, все идет согласно плану. Вклинение наших войск в районе Двинска вызвало поспешный отход противника. Создается впечатление, что крупные силы противника откатываются от Западной Двины на восток."
28 июня 1941 года 7-й день войны
"На фронте группы армий "Юг". Создается впечатление, что противник предпринял лишь частичный отход с упорными боями за каждый рубеж, а не крупный отход оперативного или стратегического масштаба."
"На фронте группы армий "Север" наступление продолжает развиваться согласно плану. Перед правым флангом армии Буша (16-я армия) еще оказывает сопротивление группировка противника в составе нескольких дивизий. Можно надеяться, что в дальнейшем ходе операции она будет отрезана от Западной Двины. Танковая группа Гёпнера зашла ей глубоко в тыл. В район южнее этой группировки противника перебрасываются оперативные резервы ОКХ, которые должны сосредоточиться за левым флангом армии Штрауса (9-я армия). Таким образом, есть надежда, что и эту группировку противника удастся ликвидировать в районе западнее Западной Двины."
"Вечерние донесения: Перед фронтом группы армий "Юг" подтверждается отход противника. В течение двух последних дней в тылу, позади постепенно распадающегося фронта, замечено движение отдельных моторизованных колонн с юго-востока и востока. Видимо, противник пытается организовать сопротивление на известной нам линии укреплений Новоград-Волынский, Проскуров, Днестр. Однако, отходя на этот рубеж медленно и с контратаками, он расходует в них большое, количество сил.
...Брешь между танковыми группами Гудериана и Гота до сих пор еще полностью не закрыта. Однако Гудериан уже подошел своим правым флангом [3-я танковая дивизия] к Бобруйску и, по-видимому, имеет возможность стремительным броском переправиться через Днепр у Могилева или Рогачева. Это было бы решающим успехом.
На фронте группы армий "Север" наши войска расширили плацдарм в районе Двинска. Войска левого фланга танковой группы Гёпнера заняли Екабпилс. Мост через Западную Двину у этого города взорван противником."
Замечу: первый крупный мост, взорванный советскими войсками. Не вспомню, кто, но очень справедливо заметил: пока ты владеешь мостом, он обеспечивает тебе и снабжение войск на другом берегу, и возможность их отвести за водный рубеж. Взрывать мосты можно только в одном случае: если принято решение полностью оставить территорию на другом берегу, и большая часть войск уже выведена за реку.
Так что упрекать командиров Красной армии, что они оставляли немцам невредимые мосты - неумно. Вот в том, что охрана мостов не была организована должным образом - это да, это пожалуйста.
Хочу обратить ваше внимание еще на один момент: Гальдер рассматривает упорное сопротивление советских войск не как минус, а как плюс для наступающего вермахта. Чем больше красноармейцев будет потеряно в этих упорных, но бесперспективных боях, тем меньше понадобится сражаться в дальнейшем, когда остатки разбитых у границы войск соединятся со спешно мобилизуемыми резервами.
Продолжение следует...