Среди немногочисленных машин, снующих по ночному городу, бегал старенький Рено Логан. Серебристый седан, несмотря на свой возраст, служил Евгению верой и правдой, да и пассажиры не жаловались.
Таксист высадил последних клиентов, проверил задние сидения на предмет забытых вещей и со спокойной совестью отправился домой. Жаркий воздух июльской ночи врывался в открытое окно и одурманивал. Евгений в который раз задумался о том, что при большом желании и хорошем слухе можно узнавать путь с закрытыми глазами: вот с кратким “вжух” пронесся мимо столб, вот продолжительно шипит отбойник на обочине, вот звуки прервались - перекресток - и снова зашипел отбойник.
Слушая шум дороги, наслаждаясь им, водитель вздрогнул от неожиданности, когда послышались раскаты грома. Второй раз он вздрогнул, когда с заднего сидения посоветовали убираться как можно дальше от города.
Вопреки предостережению, Евгений ударил по тормозам и посмотрел назад. Никого. Он явно заработался. Самое время доехать оставшиеся пару кварталов до дома, принять ванну, взять из холодильника бутылочку пива и употребить под случайный эпизод любимого ситкома. С этими мыслями водитель переключил передачу и продолжил путь.
- Ну а кого ты ожидал увидеть, - снова раздался голос за спиной. - Незнакомца в черном плаще и шляпе?
“Свет мой зеркальце, скажи…” - Евгений уже не останавливался, но ловил отражение в зеркале заднего вида, и оно вполне честно отвечало, что сзади никого нет.
Сколько известно случаев безумия среди таксистов? Есть ли вообще такая статистика? Существует статистика по количеству самоубийств среди разных профессий, но что насчет двинутых кукух? Как, ну как вы прикажете понимать голоса в голове (да и в голове ли)? Надо срочно ехать домой - спать, спать, спать. Пиво и сериалы подождут.
Тревога накатила новой волной. Если в первый раз голос, хоть и с трудом, но можно было списать на усталость, то во второй его реальность не вызывала сомнений. В машине никого нет, а голос - есть. Казалось, будто голос - самостоятельное живое существо, незримо присутствующее рядом с водителем, но сам таксист отказывался принимать такой расклад.
- Ну хорошо, если тебе так проще, то смотри на меня, - теперь в зеркале заднего вида отражался человек. Незнакомец действительно был в черном плаще, черной шляпе, которая закрывала глаза, хотя Евгения переполняла уверенность, что на лице у внезапного пассажира темные очки. Он не просто был в этом уверен, он это чувствовал.
- Кто ты? Чего тебе надо? - таксист не на шутку перепугался, ему хотелось забиться в угол, словно нашкодивший чихуахуа и дрожать всем телом, как это умеют делать только маленькие собачки.
- Просто уезжай отсюда, - незнакомец положил руку на плечо, - пожалуйста.
Несмотря на страх, Евгений ощутил полную и непоколебимую уверенность в правоте внезапного попутчика. А потом пришло осознание: страх не имел никакого отношения к голосу, сумасшествию или незнакомцу. Это был какой-то другой, глобальный страх, и пассажир, кем или чем бы он ни был, тоже бежал от источника этого страха.
Стрелка спидометра начала клониться вправо.
“Внимание! Впереди камера контроля скорости," - сообщил механическим голосом видеорегистратор, после чего начал пищать, информируя о превышении. Плевать. На кону… Что? А что, собственно, на кону? Регистратор снова подал голос, но был снят с крепления и уверенным движением вышвырнут в окно. Разговорчивое устройство не успело посеять зерно сомнения.
Редкие участники дорожного движения сигналили Евгению, явно вспоминая недобрым словом, а некоторые наоборот - неслись еще быстрее. Несмотря на ночь, город жил. Кто-то жил, как ни в чем не бывало, кто-то боялся, как и таксист, который вез на заднем сидении голос, отделенный от тела.
Только сейчас Евгений заметил, что ночь слишком светла даже по меркам июля. Он мчал за город, мчал от чего-то ужасного, мчал и уже не думал почему, не обращал внимания на радары, не думал, куда снова пропал незнакомец. Он даже не притормозил перед мостом, ведущим из города, рискуя собрать за собой шлейф из полицейских машин. Но на посту никого не было.
Фары выхватили снег. Большие хлопья снега кружили в воздухе, ложились на асфальт и снова взлетали ввысь, когда кто-то проносился по дороге. От снега веяло каким-то спокойствием, умиротворением и неотвратимостью. Идеальная погода чтобы странник мог найти свое пристанище, чтобы затворник выглянул из дома, чтобы...
Стоп.
Хлопья снега. Снова взлетали. В июле.
Евгений остановил Рено. Выходя из машины, он бросил взгляд на часы.
Полночь.
