Макс шел по темной, освещённой лишь парой фонарей за всю длину, улице. И те перемигивались между собой, будто обсуждая, что этот человек так поздно делает на улице, забыв о комендантском часе. Хотя за те несколько последних лет, пока комендантского часа не было, многие далеко не сразу привыкли к его возвращению, что повлекло за собой многочисленные аресты и штрафы. Но вот уже третий месяц появляться на улице после 22 часов было можно только имея специальный пропуск (его выдавали работникам промышленных предприятий, которые работали в три смены, а также чиновникам, которых вызвать могли в Министерства и посреди ночи). Макс же не относился ни к тем, ни к другим. И очень рисковал, идя в 11 вечера по городу.
Максу шел 31 год. И он знал о жизни до Великой реформы лишь по рассказам родителей. Их и забрали именно за то, что они продолжали вспоминать и обсуждать прошлое. Ему было тогда всего двенадцать.. после он жил с тетей. Она была добрая одинокая женщина, и очень переживала, когда сестра с мужем пропали навсегда. И нашла в Максе хоть немного утешения. Работать приходилось очень много. Иногда по две смены подряд на заводе. И здоровье ее быстро подорвалось. Она умерла пару лет назад от целого вороха болезней. Макс обязательно навещал ее могилу два раза в год - на День рождения и на годовщину смерти.
Он был высокого роста, худощавый, с копной темных беспорядочно лежащих волос. Голубые глаза его смотрели цепко и проницательно. Благодаря самоотверженному труду тети, он смог окончить ВУЗ по специальности редактор и работал сейчас в газете «Коллективный труд». Это была легкая работа по сравнению с той, на которой трудилось большинство простых людей - на заводах, фабриках и стройках.
Но Макс помнил и рассказы своих родителей, хоть и смутно, но представлял как раньше жилось. И помнил тетю. И помнил многих друзей и коллег, которые однажды утром не приходили на работу или домой, и больше их не видел никто. И его не оставляла мысль, что можно что-то сделать, чтобы вернуть людям свободу...
продолжение следует