Давняя знакомая Галина пришла ко мне на работу и попросила организовать для нее через местную газету сбор средств на замену испорченного паспорта - пьяница-сосед вырвал страницу с пропиской.
Причем захотела она помощи от редакции, которую обворовала. Дважды. И зная, что главный редактор больше не хочет даже слышать ее имя.
- Одна фотография знаешь, сколько стоит?! Я и к депутату П – ву ходила. – не дал. Говорит, таких как Вы много. В соцзащите материальную помощь дают только раз в год. Мне даже в церкви отказали, там какой-то благотворительный фонд продукты раздает. Стояла у магазина – и люди не подают. А карточку у меня украли, с птичками. Не могу пенсию получить. Ну что теперь – ложись и помирай?!
Посмотрела я нее, посмотрела и полезла за кошельком. Там лежали две денежки по 50 рублей. Хотела вечером купить батон и котам поесть. А зарплата только завтра…
Протянула одну из бумажек ей. Котам хватит, а себе напеку блинов.
- Что это?! – с пафосом спросила Галина.
- Это тебе от меня лично. И больше ничем не могу помочь.
Она еще долго жаловалась на жизнь, а когда я сказала «сама виновата», обвинила меня в черствости. Под конец заявила, что все свои проблемы решает сама – и гордо ушла. А я вот до вечера переживаю об этой даме неопределенного возраста, с бескровным лицом, бывшем распространителе местной газеты... Она дважды присвоила себе выручку, за что лишилась работы. Впрочем, официально трудоустроена она не была, просто время от времени брала под реализацию пачку свежих газет, по-быстрому продавала их на улице, как горячие пирожки, отчитывалась и исчезала на неделю-другую. Иногда ее видели с рекламными буклетами от «кассы взаимопомощи», иногда искала по объявлениям работу сиделки на дому. А в целом в те времена, когда ее муж неплохо зарабатывал в строительной фирме, она не бедствовала, но, по слухам, ввязывалась в какие-то аферы.
Ее муж погиб на стройке торгового комплекса – несчастный случай. Хозяин оплатил похороны, выдал Галине хорошую материальную помощь, я тоже вручила ей денежку. От мужа остался кредит, который банк начал требовать с нее как с поручителя. Зачем-то она заявила коллекторам, что работает в редакции, и они названивали туда целый год.
Потом мы узнали, что Галина с дочерью поменяли квартиру на дом в деревне. Наверное, только так смогли рассчитаться с кредитом. Посочувствовали ей, поохали, но там деревня большая, обжитая, газифицированная; рядом походит трасса с автобусным сообщением. Жить можно. На остаток средств Галина приобрела себе скутер и ездила в город практически каждый день.
Дочь у нее – взрослая странноватая девица. Погибший мужчина не был ее отцом, но подробностей не знаю. Дочь нигде не работает и не учится, перебивается, как и мать, случайными заработками, хотя обе не пьют.
- Что такое? – картинно говорила Галина при встречах. – У меня среднее образование. Я порядочная, ответственная, чистоплотная. Профессиональный промоутер, опытная сиделка, умею, как психолог, успокоить даже психических больных – и не могу найти работу!
Я иногда подсовывала ей телефоны, где требовались сиделки или уборщицы, но что-то не складывалось.
- Наверное, подворовывает, – думала я про себя
Потом она продавала через газету скутер. За ним - диван. Долго продавала. Когда появлялись денежки, тащила из магазинов полные сумки хороших, дорогих продуктов.
…Жутко мне было, когда узнала, что мать с дочерью все прошлое лето прожили в коллективном саду на заброшенной даче Как и почему лишились своего домика в деревне – не рассказывали. Жаловались, что рядом на дачах поселился молодой псих и удушил их приблудную собаку. На зиму сняли комнатку в общежитии по соседству с маргиналами, которые испортили паспорт. Впрочем, верить ей на слово не могу, хотя какой-то ветхий и грязный паспорт она действительно держала в руках. Слишком часто ловила на вранье.
И вот думаю, что она будет делать дальше? Возьмет кредит в микрозайме на замену паспорта, чтобы получить, наконец, свою долгожданную пенсию? Устроится на работу? Будет и дальше стоять у магазина?
До недавнего времени в нашем городе находили работу практически все, кто имел желание и, как говорится, руки-ноги. Знаю 70-летних дворников и таких же продавцов. Мой брат работал на заводе до 69 лет. Но коронавирус меняет ситуацию на глазах и не в лучшую сторону. И даже если они, наконец-то, захотят работать, ничего не получится.
Скоро лето – найдут себе еще одну заброшенную дачу, чтоб не платить за комнату, и перейдут на подножный корм?