Утро выдалось ясное, теплое. Город встретил своего князя благовестом. Бояре, что оставались сторожить город, выехали за две версты к самому лесу встречать князя с хлебом-солью. Народ, не глядя на раннее время, высыпал из ворот, в поле, люди плакали, целовали стремя, кричали радостно.
Михаил дивился переменам, оглядывался. Вкруг почитай всего посада выросла стена частокола, валы взрасли так же, покрылись надолбами, рвы вкруг детинца углублены. Всюду за стеной детинца виднелись следы подготовки к осаде, бочки с припасами, вооруженные ратники.
У ворот сына встретила княгиня с духовенством. Михаил соскочил с коня, встал пред нею на колена, склонил голову ради благословения. Княгиня перекрестила сына, взяла за плечи, подняла с колен, заглянула снизу вверх в глаза.
- Вот и ты, сын,- радостно только и смогла вымолвить она.
Благодарственный молебен служили в соборе Спаса-Преображения, еще не законченном.
- После обедни назавтра бояр сбери. Совет держать,- бросил князь Коляде. Тот кивнул, стал пробираться сквозь толпу к выходу.
…В просторной горнице было душно. Бояре чинно сидели по стенам. Михаил прошел на возвышение, поклонился боярам, сел. Сквозь слюдяное окошко сочился свет, на полу играли причудливые разноцветные зайчики.
- Что град охранили и укрепили, за то благодарствую. За службу пожалую. Ушел Дюдень, да вернуться обещал, слыхать. Сказывайте, что делать станем, бояре,- начал совет Михаил.
Поднялся старший по званию боярин Стрига, поклонился князю:
- Воля твоя, князь, а не совладать нам с погаными. Владимир- и тот не сдюжил. Москва сгорела. Куды нам стоять одним супротив всего войска татарского. Надоть сызнова в Орду идти,- снова поклонился, чинно сел.
- Кто еще скажет?- князь обвел глазами горницу.
Следом встал Василько, богатый мошною боярин, выпятил брюхо, прокашлялся. Не кланяясь, сказал:
- Ты, князь, покуда до дому шел, многого не видал. Мы, умишком своим скудным пораскинув, так порешили- коли придет Дюдень, откупиться надоть, яко новгородцы учинили. Бор новый ввесть- сберем ясака да бора. Татарин жаден. Посулим вдвиредь против прежнего- отступится.
- Сызнова с люда черного брать станем? А сами что ж?- прищурился Михаил.
- Молод ты, князь, не обессудь. Исстари так поступали. Что народишко жалети? Драться с татарином не по силам- так откупаться надо,- и сел, подлая душа, не спросясь, не склонив головы.
- Еще кто скажет?- тихо вопросил Михаил.
Бояре вставали, высказываясь одинако. Никто не желал борониться. Молчал только Коляда, сидя особо, в стороне.
- Что ты скажешь, Коляда?- спросил князь, когда начал подниматься Стрига, готовый повести остатнюю речь, да так и застыл с открытым ртом.
- Что ж, князь…- Коляда поклонился.- Сказано было. Да токмо для какой надобы татарина привечать? В будущий год сызнова придет- снова оброк сбирать станем? Не лучше ль уж в таком разе к литовскому князю послать? Татары, чай, литвинам не меньше нашего досаждают. Коль не случится договориться так, тот же ясак ему посулить, чтоб воинов дал.
- Не позволит Господин Великий Новгород с Литвою мириться!- загудели голоса.- Новгороду союз тот не с руки. Уж идти на поклон, так к ним, к новгородцам! Тоже, выискался советчик, поперек вятших бояр говорить!
- Сказал я, князь,- и Коляда сел на место.
- Тихо!- Михаил встал, подождал, когда шум утихнет.- Вам бы в подполье сидеть, да мошну набивать. Нужны мы Ногороду, яко нехристю причастие. Аль сами запамятовали? Подать учинить? Полон град люда. Все при оружии. Дюдень испугался, а вы, видать, пуще его. Выдьте все. Стрига, останься. Коляда, за дверью погодь.
Когда все вышли, князь прошелся по палате, гремя мечом.
- Сам удумал, аль подсказал кто?- остановился он против боярина.
- Что ж, умных людей и послушать не грех, князь. Воевать татарина- себе голову сечь. Промысли, князь- не сдюжить тебе однова. Прав ты- вернется Дюдень. Не забудет, как от Твери бежал без сечи. Сберет войско- и придет.- Он придвинулся к Михаилу, зашептал, оглядываясь.- Я так мыслю, князь, уходить надо. Чрез Москву. Казну брать- и в Литву. Даст Литовский князь удел- ты с ним не в ссоре. Посулить помощь супротив Новгорода- даст. А там, глядишь, и татары уйдут- вернемся. А не уйдут- и ладно им! Твери все одно не устоять: не татары- так Дмитрий, не Дмитрий- так Андрей приберет.
- Да в уме ли ты, боярин, что мелешь! Бога побойся!- закричал Михаил, отступая.
- Ничто, князь. Ослышался ты, видно,- насупился Стрига.
- Вон поди!
Стрига поклонился, тихо ступая, вышел из горницы. Михаил долго мерил шагами палату.
- Коляда!- позвал он, наконец.
В палату, нагнувшись, вошел Коляда.
- Сбирай ближних, Коляда, завтра на охоту пойдем. Не думается мне тут- душно.