Совершенно обыкновенный день, не омрачённый ничем. Просто - работа, просто - день, просто - я.
Высокий голубой свод неба был слегка припорошён перьями облаков, а солнце светило ярко и по-матерински нежно. Я вышел из офиса и бодрым шагом направился к машине. Туфли звонко цокали по сухому тёплому асфальту: будто два гнедых коня несли меня по тротуару. Я был одет по-летнему: голубая рубашка с коротким рукавом, бежевые брюки и солнцезащитные очки. Прыгнув в машину, я помчался по Набережной в сторону центра. У меня было целых (вы представляете?) три часа до того, как я должен был забрать Аню с работы, и я знал как проведу это время. Я остановился у кинотеатра «Родина» и вошёл в здание рядом с рынком, то, что со стороны реки. На крыше была оборудована дощатая терраса со столиками, под навесом, установленном чуть дальше, пряталась от солнца девушка в фартуке. Я забежал под навес, упал на жёсткий стул и выпалил: «Добрый день!»
Девушка нехотя подошла ко мне и выдала меню.
— Мне можно сразу заказать?
Десятью минутами позднее я восседал на жёстком стуле, пускал кольца густого дыма и смотрел на реку и колесо обозрения за ней. Жара всё ещё стояла над городом, хоть и скоро она должна была спадать. Терраса наполнялась людьми: две девушки устроились в мягких подвесных креслах , которые стояли на солнце, и пили игристое вино, соседний столик заняли двое взрослых мужиков, заказавших себе по пиву, пара, молодой человек и девушка, мило ворковали где-то за моей спиной. Горячий зелёный чай утолял мою жажду, но что-то внутри меня просило: «Ну же! Прекрасный день! Возьмись за перо!»
Я остановил девушку-официанта, шедшую мимо, и попросил:
— Извините, пожалуйста. Тут такое дело: у вас найдётся ручка?
— Да, конечно, сейчас поищу!
Она принесла мне ручку и я, поблагодарив её, достал из сумки очень мятый лист, сложенный вдвое. Я расписал ручку об угол листа и нарисовал кружок.
Вокруг шумел город, широкая улица Братьев Кашириных пропускала сотни машин, внизу шелестела суета на рынке, где-то далеко гудели фуры. Я огляделся и увидел реку, мост, Торговый центр, колесо обозрения, дворец спорта «Юность». Вода в колбе пузырилась, облака дыма рассеивались и исчезали, а я, задумавший написать что-то, сидел с ручкой в руке над пустым листочком мятой бумаги и жестоко тормозил. Интересная ситуация: вроде бы есть вдохновение, есть какая-то идея, неуловимо витающая в голове, а нет мотива. О чём мне написать? Может о городе? Глупо это. О себе?
Я чиркал ручкой по листу и перебирал слова языком во рту. Ручка легла на стеклянный стол со звоном, руки легли на затылок, а я чуть-чуть утёк под стол.
«Мне двадцать три, а что я сделал? Какова моя роль? Через полгода я стану отцом. А как это? Нет-нет-нет, мне не страшно», - подумал я.
Ноги цепляются пальцами за тумбу. Мне зябко, хоть в бассейне и тепло. Кожа покрылась пупырышками. Я стою над водой на тумбе в плавках и смешной резиновой шапке, которая неприятно сдавливает уши. Очки надвинуты на глаза и тоже предательски давят. Вода подо мной - холодная, я это знаю, потому что давно хожу в бассейн, но я также знаю, что первый шок быстро пропадает, нужно всего лишь немного потерпеть. Мелькнула мысль в голове: «А вдруг... Нет, не так! Что, если плавки сорвутся с меня, когда я войду в воду?»
Руки нервно проверили шнурок - вроде бы достаточно туго, но шанс то остаётся?
Представляю, как смешно я выглядел со стороны: руки подняты высоко над головой, живот втянулся обнажив рёбра, а пальцы ног продолжают цепляться за прорезиненный край тумбы.
Прыжок!
Я поперхнулся и закашлялся, чай попал в нос и пролился немножко на рубашку. Как я смешон! Я сел прямо и схватил салфетку, утёр лицо и сделал: «Кхмр-кхмр». Надеюсь никто не увидел.
Я вернулся на террасу и налил горячего чая в кружку. От него мне становилось ещё жарче, кроме того, моё лицо покраснело от конфуза. Я глотнул чаю и взял ручку, написав на листе: «Жар внутри и вне». Я посмотрел внимательно на строчку и зачеркнул «и вне», после чего дописал то же самое, но чуть ниже - на другой строчке.
Я снова подумал про спадающие плавки: «Какая разница? Ну спадут и спадут, кому какое дело, пардон, до моих плавок?»
Солнце, висевшее высоко в небе, всё же опускалось медленно к горизонту. Я никогда не писал хоку. Единственное хоку, которое я слышал, прозвучало в фильме «Последний самурай» с Томом Крузом. Мне так хотелось попробовать! Я взглянул на город за рекой и усмехнулся, закончив свой труд последней строчкой: «Юность на ладони».
Я подумал, что это очень смешно, но твёрдо решил не останавливаться только на этом. Поэтому я, чуть-чуть пораскинув мозгами, озаглавил «своё хоку», оставил чаевые и поехал за Аней.
Она вышла вовремя (никогда не заставляет себя ждать!) и села в машину.
— Сегодня прекрасный день, не так ли? - спросил я Аню весёлым голосом.
— У тебя, я смотрю, хорошее настроение?
— Да! А хочешь, я расскажу тебе «Коротко и ёмко о том, как я однажды сидел беспечно летним днём, пил зелёной чай от жажды и не думал ни о чём, просто писал стихи, смотрел на город»?
— Давай, - ласково сказала Аня.
Жар внутри
и вне.
Юность на ладони.
