Вот стоит у меня в кухне на полке кружка с портретом Валерия Чкалова — я из нее не пью, просто любуюсь, из любви к предмету. А как мне Чкалова не любить-то, он же мне как родной!
Вы скажете: для всех нижегородцев как родной — памятник на центральной площади (ну, всякий же уважающий себя горожанин знает, с какого ракурса на него смотреть надо!), лестница Чкаловская и все такое.
Не-е-ет, у меня с Валерием Палычем отношения гораздо более интимные. Шутка сказать: нас разделяет всего одно рукопожатие! И это рука моей мамы.
Потому что в последние годы перед войной мамина семья жила в поселке Василёве, том самом, что в августе 1937-го после беспосадочного перелёта через Северный полюс в США был переименован в честь знаменитого земляка в Чкаловск. И вот по поводу этого события Чкалов приехал на родину, и в местном Доме пионеров была организована встреча великого человека с пионерами соответственно.
Маме моей в это время было всего семь лет, ростом она еще не вышла, чтобы в таком важном мероприятии участвовать, но — блат, он и в Африке блат: ее папа был директором местной школы, и Изочка Луговская была удостоена.
Чкалов же был человеком совсем не чванным, всяческому официозу совершенно чуждым (а как иначе он стал бы воздушным хулиганом?), с детьми общался, разумеется, не со сцены. Наряженные в белые отутюженные рубашки и алые галстуки пионеры расселись вокруг него, и, чтобы разрядить несколько скованную обстановку, самую маленькую и худенькую девочку летчик посадил к себе на колени.
Как вы уже, наверное, догадались, этой девочкой была моя мама, и больше всего ей запомнился от этой встречи непривычный крепкий запах табака (мамин папа совсем не курил) и громкий дружный смех ребят: Волька Чкалов детство свое лихое не забывал и с детьми общий язык находил очень легко.
А 12 лет спустя, когда Чкалов был уже памятником над Волгой и строилась в Горьком наша знаменитая Чкаловская лестница, один из инженеров, безнадежно влюбленный в красавицу студентку Изольду Луговскую, замуровал ее имя и дату их знакомства в основание лестницы.