За большими, как тучи, горами,
По болотам близ устья реки
Я арабам, торговцам рабами,
Выпускал ассагаем кишки.
И спускался я к бурам в равнины
Принести на просторы лесов
Восемь ран, украшений мужчины,
И одиннадцать вражьих голов...
Николай Гумилев, «Замбези»
— Корейцы — это ладно, — сказал Мишка. — Нормальные ребята. Взять хотя бы Виктора Цоя...
Мишка выпятил вперед челюсть, отклячил нижнюю губу и спел:
— Переме-е-ен! Требуют наши сердца!
Вышло очень похоже, и Голованов рассмеялся.
— Ну да, — согласился он. — И кореянки, кстати, симпатичные бывают. Вот у нас в институте...
Мишка вдруг вскочил на ноги и ушел в темноту. Метнулся в кустах луч фонарика, что-то заскрежетало. Вскоре Мишка вернулся к костру с охапкой сухих сучьев в руках.
— Чтобы потом не ходить, — пояснил он. — Нам будет лень, а с костерком-то оно гораздо приятнее, скажи?
— Без всякого сомнения, — сказал Голованов и устроился поудобнее.
— Так о чем мы говорили?
— Что-то про Цоя.
— Так, Цой, Цой... — задумчиво сказал Мишка. — А, вспомнил! Я про бушмена тебе еще не рассказывал?
— Нет, — Голованов с любопытством глядел на Мишку, ожидая продолжения. Потрескивал костерок, в Мишкиных зрачках дрожало пламя. Хотя с озера после заката потянуло холодной сыростью, у огня было тепло и уютно.
— Мы сами сейчас как бушмены, — тихо сказал Голованов.
Мишка кивнул.
— В общем, работал у нас мужик один, механик. Звали его... Петр или Сергей, не помню. Кажется, все-таки Петр.
— Это важно?
— Не очень. А фамилия у него была Денисов. Обычный такой мужичок, только черты лица немного другие... Я думал, что он татарин или хант.
Голованов надоело сидеть, да и усталость за день накопилась. Поэтому он лег набок и подпер голову рукой.
— Во, так вообще отлично, — довольно сказал он. — И что дальше?
— Попросили меня как-то бумаги отвезти в управление, — Мишка поежился и застегнул штормовку на верхнюю пуговицу. — Денисов меня догоняет, мол, передай заодно мои документы секретарше, будь другом. А мне какая разница, все равно ехать. Давай, говорю...
Мишка поднял палку и стал шевелить угли.
— Отдал он мне, в общем, свои ксерокопии — без папки, без всего. Сел я в машину, а документы рядом на сиденье бросил. И как-то листок отогнулся... Смотрю, копия паспорта: Денисов Петр Батькович, место рождения — город какой-то, не помню. Ботсвана!
— Да ну! — засмеялся Голованов. — Это ж в Африке.
— В том-то и дело. Я через какое-то время его встречаю — ты чего, спрашиваю, правда в Африке родился?
— Если в паспорте написано, так и есть...
— Это понятно! Я для затравки спросил. В общем, разговорились мы. Оказалось, что отец у него был какой-то советский специалист, которого командировали в эту самую Ботсвану. А мать местная, бушменка. Потом они переехали в Россию... тогда еще Советский Союз был... Короче, Петр Денисов оказался бушмен.
— Наполовину.
— Все равно удивительно!
— Соглашусь.
Замолчали, глядя в огонь.
Голованов живо представил себе механика Денисова, как он прилетает на самолете в Ботсвану. Аэропорт — приземистое белое здание, окруженное пальмами, вокруг саванна.
Денисов спускается по трапу, держа в руках пальто. Потом, широко улыбаясь, роняет пальто прямо в пыль. Он идет мимо здания аэропорта к густым зарослям, продолжая раздеваться — вот стащил с себя рубашку, затем снял ненужные брюки, отбросил в сторону ботинки...
Оставшись в чем мать родила, бушмен Денисов обернулся напоследок, помахал рукой и пропал в кустарнике.
---
Можно оставить лайк или комментарий. И даже подписаться
Еще рассказы: