18+
Актуально
Жил-был царь, и было у него три сына – раздолбаи, каких поискать. В делах управления государством разбирались, как зомби в парфюмерии. Делу воинскому обучаться не желали. Учителей местных и заморских видимо-невидимо довели до эмиграции, инфаркта, петли и смены сексуальной ориентации. Только ели, пили, гуляли да девок портили. Словом, не дети, а наказание.
И решил тогда царь их женить – ну а что, ему одному мучиться, что ли? Вывел их на середину двора, дал каждому в руки лук с одной-единственной стрелой и говорит:
- Стреляйте по разным сторонам света, куда сами хотите, и куда попадёт ваша стрела, оттуда и жену вам брать. А пойдёте против моего слова – прокляну и денежного содержания лишу. А заодно и наследства.
Напугал, значит. Царевичи даром что раздолбаи, а понимали: прикроет папаша лавочку – и прощай, вольная жизнь. Сделали, как велел.
Стрела старшего брата прилетела прямо в окно казармы, где царские охранники обитали. Почесал в затылке царевич, пригорюнился, а делать нечего – царское слово закон. Скрепился, выбрал самого молодого да симпатичного, и свадебку сыграли. «Может, оно как-нибудь стерпится-слюбится?» - тешил себя напрасной надеждой старший царевич, но будущее злобно ухмылялось.
Средний брат попал стрелой в дом престарелых, в окно старой няньке, что ещё его батюшку нянчила. Как увидел бабку в лицо, сам с лица спал. Но идти против отцовского слова не посмел. Сыграли свадебку вслед за старшим, но каждое утро и каждый вечер возносил молитвы всем известным богам, чтобы «молодая» его супруга поскорее ушла в иной, лучший мир и оставила его безутешным вдовцом.
А младший царевич оказался сильнее всех. Улетела его стрела куда-то в леса, и пошёл он искать её. Три пары сапог железных истоптал, три каравая железных сгрыз, три сотрясения мозга получил, пока дошёл до болота, посреди которого сидела, как ни в чём ни бывало, лягушка, а в лапах у неё была его стрела.
А была та лягушка непростая. Царевна то была. А ещё она была мёртвая.
Повезло царевичу, ничего не скажешь. Мёртвая царевна, блин. Хоть семь богатырей вызывай, но это уже другая сказка, так что не получится ничего, придётся как-то своими силами…
- Слышь, царевна, - говорит младший царевич, смущённо так ножкой шаркая, - а может, отдашь ты мне стрелу по-хорошему, да и разойдёмся? Никто и не узнает.
- Ква-ха-ха, - отвечает мёртвая царевна-лягушка. – Ты царевич или где? Велено тебе жениться на той, у которой стрела твоя окажется, - так будь добр. А то как бы хуже не было.
Пригорюнился царевич. Покрутил-повертел, прикинул, как это – хуже, да видно, делать нечего, согласился.
- Хорошо, - говорит, - пошли со мной. Будешь в тереме жить и женой моей называться.
Взял мёртвую царевну-лягушку, посадил себе в шапку и домой двинулся.
А дома тем временем двинулся умом царь-батюшка. Оно ж ведь как: если дети раздолбаи, как ни крути, а толку от них всё равно не добиться.
Старший сын в сердцах прибил свою (или своего?) жену, когда тот попытался удрать домой, в неизвестную деревню где-то в тьмутаракани. Дескать, нечего от счастья своего и от судьбы бегать: выпало тебе быть женой царевича так будь, и пофиг, что тебе девки красные нравятся.
У среднего сына жена-нянька померла от старости – наконец-то сбылась мечта. Похоронил он её честь по чести и в загул ушёл – в голове от горя помутилось, не иначе. Стало ещё хуже, чем было.
А когда младший сын невесту-лягушку, да ещё и мёртвую, в шапке принёс, тут батюшке царю совсем худо стало.
Царевна-лягушка же, не будь дура, к тому времени уже и наречённого жениха своего в такого же мертвяка, как и она, превратила, ибо всем известно, что муж и жена – одна сатана. Обняли они батюшку своего полоумного, поцеловали трижды по обычаю русскому – и он в зомби оборотился.
А за батюшкой царём и в царстве невесть что твориться стало: «жена» старшего царевича из могилы восстал, за ним средняя невестка-нянька, родственники, воины погибшие… Все первым делом к родным бежали – а куда ж ещё-то? – и целоваться лезли. И очень скоро почти не осталось в царстве живых – только мертвяки ходячие.
А мораль в сказке такова: стерильность, стерильность и ещё раз стерильность. И карантин.
Вот и сказочке конец, а кто слушал – молодец.