В понимании большинства людей значение слова заложник выглядит как лишение свобод и прав человека другим человеком или группой людей.
Тут же, я хотел бы раскрыть на всеобщее обозрение «узников» иного плана. А именно тех, кто в 2014 году, свято уверовал в то, что надо постоять за правое дело и этим дать жизнь «Молодым», все еще не признанным, республикам. Тем, кто столкнулся с наследством культурного анахронизма, чьё сердце откликнулось на перекликающиеся мотивы 40-ых годов прошлого столетия. Тех, кого столкнули лбами, на искусственно взращённых различиях меж западной и восточной Украиной.
Время, которое брало отчет от казачьей «Любо братцы любо», и спустя шесть лет обернулось вспять к «Мы ждем перемен». Поднявшаяся на исторических дрожжах нашей родовой памяти человеческая жестокость сквозь которую в героическом порыве пронёсся каждый участник этих сложных дней.
И вот, проходит шесть лет и то, что виделось плевым делом, по Крымскому сценарию превратилось в воспоминания. А боевого запала, после удачных освободительных компаний, армии молодых республик, хватило до средины 2016. Это были далеко не профессиональные операции, с огромным количеством глупых решений. Но что человеческие жизни стоят в целом? А в 14 году в частности? Ровным счётом ничего. Даже это не омрачило человеческого ликования и радости от побед
Вот прошла эйфория таких неоднозначных побед. Да, пускай дома, на освобожденных территориях, по сей день не пригодны для жилья. Так частой картиной можно встретить ситуацию, когда по факту поставлены пластиковые окна, и как бы картинка есть, а сам дом аварийный и опасен для жизни. Пускай шахты стоят распиленные и разворованные. Пускай политики вспоминают о солдатах только по особым дням, напрочь забывая о том, что вся их важность зиждется на успехах этих героев.
Так из года в год тянет лямку рядовой контингент армий молодых республик. Труд этих людей не то что не замечают, а вовсе стараются убрать из памяти. Непризнанные мировой общественностью, не понятые гражданским населением республик, отвергнутые собственными командирами, с багажом воспоминаний о минувших удачах живут эти самые «пленники». Обладая свободой физической, законсервировав себя внутри сформированной годами зоны комфорта, влачат своё существование рядовые армий молодых республик.
Вот и в новообразованных республиках назрело время, когда, в прошлом почитаемых солдат, назовут простым словом «контрабас». Такой себе работник по найму, якобы человек не приспособленный к иному труду.
Да, на формирование отрицательного образа во многом они повлияли сами. Многочисленное, непристойное, а порой угрожающие окружающим, опасное поведение дало почву для подобных разговоров. Но внутренняя усталость сказывается. А «гражданский» употребивший лишнего, привлекает куда меньше внимания, чем воин вернувшийся с передовой в подобной ситуации.
Ставя дойти до конца как цель, в деле которое начали, тем самым закрываясь, в таком уютном для них социальном формировании как армия. Где за многолетнюю практику для них всё стало понятно и просто, прикипев всей душой, к данному формату жизни просто представить себе не могут, что рано или поздно, против их воли, все закончится. Многие из «закоренелых контрактников» не имеют понятия чем заниматься вне передовой или стен казармы.
Всё-таки многолетняя привычка служить в армии неизгладимо влияет на сознание человека.
Ведь не зря кинологи на практике доказывают, что у служебных собак есть максимальный срок службы три года, так и у человека есть срок годности в военном деле.