***
- В январе 49 года до Рождества Христова в Риме царила паника. Сенаторы, бросая свои пожитки, стремились покинуть Италию: "Республика пала! Цезарь движется на Рим!" Кричали они. Весь сенат вслед за Помпеем бежал в Элладу.
Однако их старания были напрасны - ещё жёстче сказала монахиня, а затем мечтательно вознеся глаза к небу и приняв романтичное выражение лица, никак не гармонировавшее с её грубым голосом продолжила - На Рим шёл великий воин, победитель галлов, полководец Гай Цезарь из рода Юлиев. Его целью была власть, а сенаторы ему более не были интересны...- на уроке царила тишина, грубый командирский голос монахини разносился по помещению и за счёт акустики распространялся на весь коридор и близлежащие классы. Удивительно, что для обладательницы такого грубого голоса, у монахини были тонкие дворянские запястья, на которых держались красивые браслеты, иногда мелькавшие из под рукавов чёрного одеяния. Белое, почти мраморное лицо, казалось застыло во времени и не имело возраста. Общий образ миловидной женщины, который скрывался за контрастом белого воротника и черного капюшона, никак не мог предвещать низко-тональный голос. Девочки сидели смирно, абсолютно поглощённые, даже не столько рассказом, сколько эмоциональным состоянием женщины. Эти гордые по рождению, знатные барышни, на лицах которых уже мелькали манеры будущих светских зазнаек, так смешно выглядели, когда их надменные глазки изображали лишь испуг.
Не слушали, точнее слушали "вскользь" только 3 человека. Мирена Д'эсайе, заранее севшая как можно ближе к окну, с надеждой хоть ненароком, пускай через решетку, но увидеть карету одного господина, у которого в услужении был её возлюбленный паж. Об их отношениях знали почти все ученицы, но разве можно называть детские шалости четырнадцати - шестнадцати летних детей, громким словом, любовь?
Две другие девушки, которых мало занимал урок были Жизель Ле Фьер и Диана де Кастьён. У них не было столь "возвышенных" мотивов, что у Мирены. Они были на голову умнее остальных учениц, которые выросли телом, родились в богатых семьях, но были совершенно пустые внутри. В их глазах не было мысли, идеи, живой неуловимой искры, которая заставляла бы их задумываться о чем-то более высоком, чем о количестве бриллиантов в распятии настоятельницы. Монастырская жизнь была скучна, даже для стремящихся к знаниям. Они любили науку, больше чем рукоделие, впрочем Диана прекрасно играла на клавесине. Но не смотря на выдающиеся способности, девочки не рвались в лучшие воспитанницы и не собирались во всем угождать наставницам. Это по большей мере и раздражало окружающих. У этих двоих, ни дня не проходило впустую. По началу они принимали живое участие в уроках, даже спорили с наставницами, за что как-то отсидели два дня в погребе, перемывая полы. Но ни одно наказание не может усмирить живую волю к азарту и, своего рода, приключениям, которых им здесь катастрофически не доставало.
Только их Мирена могла попросить передать записку, или организовать побег из монастыря на одну ночь. Потому что только их сообразительность и находчивость могли провернуть такое дело. Они и сами бывало сбегали на час другой в город, за стену сада. Человек не может быть в клетке, это ему не свойственно, хватит с них и того, что они вынужденны носить эти металлические "орудия пыток" - корсеты.
Сейчас же они скучали, размышляя, чем займутся сегодня.
- Диааан - толкнула локтем Жизель - Диан, о чем думаешь? Случилось что? - её живые серые глазки, внимательно смотрели на подругу.
- Рим кипел от страстей. Гражданская война продлилась до 82 года, и наконец.. - Диана незаметно скрылась за головами, сидящих спереди учениц. Было нелегко, так как сестра Шарлина знала о её любви к истории и часто во время урока смотрела на девушку.
- У меня листы и чернила заканчиваются - шепотом ответила она.
- Значит сегодня вылазка в кабинет метлы? - радостно оживилась Жизель.
- Да, метёлка должна была поехать в собор...приехала какая-то особа из Парижа... но слышишь? Пока тихо.
- Это да...может метёлка заболела?
- Об этом бы уже знал весь курятник...Ты же понимаешь, что я не могу без средств к существованию остаться!?
- Почему тебе не пишется в этих листах? - она указала на некоторые, почти пустые листы молитвинника, на парте.
Подруга скорчила кислую мину и посмотрела в сторону монашки:
- Во-первых ты сравни бумагу, это же просто калька! Во-вторых, если эти заметят - она кивнула в сторону двери.
- Ты просто, пре-ве-ре-да. - улыбалась Жизель.
- И пускай, если трусишь, я и без тебя справлюсь. - обиженно буркнула Диана и отвернулась.
- Ээй, Диинь..ну ты чего..- смущено и печально протянула Жизель - я же пошутила.
- Мадмуазели на задней парте! - раздалось грохотом по классу - Я понимаю, что ваша гордыня ставит ваши дела выше всего на свете. Но может быть вы потрудитесь мне тогда сказать, кто входил в tresviri!? Мадмуазель Ле Фьер!
Жизель поднялась с удрученным видом и молча опустила голову.
- Что же вы не говорите? Продолжайте. Или вы даже не знаете, что это такое?
Диана повернулась к подруге, и закрыв лицо руками, начала шептать еле слышно:
- Tresviri - триумвират, союз трёх мужей...Цезарь, Красс и Помпей..
Помявшись и изобразив вид, что вспоминает, Жизель сказала:
- Триумвират ..это~...союз трёх мужчин...Цезарь, Красс и Помпей. - Диана хихикнула.
Монашка фыркнула:
- Уже не плохо, правда я сомневаюсь, что вы это знали. И запомните муж и мужчина это две разные вещи. Если бы это был союз трёх мужчин, то это было бы просто объединение трёх семей, друзей. А союз трёх мужей это...а пускай ответит мадмуазель де Кастьён, я смотрю ей весело.
Диана поднялась с места, еле скрывая улыбку:
- Повторите вопрос, пожалуйста.
- Ваша наглость и невнимательность ведёт к порокам, мадмуазель! Потрудитесь сказать, что же такое союз трёх мужей, когда и кем было образованно и что означало. - весь класс развернулся в сторону подруг и молча наблюдали, бросая то ли завистливые, то ли даже призрительные взгляды.
Диана вздохнула, посмотрела на потолок и чуть морщась начала:
- На сколько знаю, триумвират был создан по инициативе Цезаря, между тремя политиками Помпеем, Карссом и Цезарем. Это означало временное перемирие и разделение объединение властей на территории империи.
Сестра Шарлина, закусила губу и недовольным голосом велела рассесться девушкам по разные стороны класса. Урок продолжался.
***
После утомительных часов за уроками, молитвами и поучительными разговорами за трапезой, девушкам разрешалось отдохнуть. Но разве хочется в отдыхать в душных каменных комнатах второго этажа, или сырых, холодных углах подвала и первого этажа? Жизель и Диана предпочитали сидеть в саду, в своём маленьком прибежище, между размашистым дубом и монастырской стеной. Забравшихся на верх, их там никогда не видели, зато они с любопытством наблюдали за прохожими.
Сегодня в Пуатье было оживленней обычного. Народ стекался к собору, башенки которого чуть виднелись в конце улицы. Нищие заполонили улицу плотнее обычного. После недавнего мятежа, против Людовика XIV Бурбона, в стране было много голодающих. Этот злой, ненасытный, почти животный взгляд несчастных пронзал душу. Но в одно из ежедневных занятий воспитанниц, входило подавать милостыню. Но право, это только прививало девушкам отвращение к несчастным. На этой почве у подруг тоже были конфликты с монахинями. Жизель была из знатного и благородного рода, но её воспитывали великодушным человеком. Она часто бывала у крестьян в домах. Видела нищету, но когда она увидела, что они рады даже самому малому подарку, краюшке хлеба, или удобным сапогам, она поняла, решила для себя никогда не подавать людям деньги. Но монахини не оценили, когда девушка сняла с себя накидку и отдала "оборванке с потомством". Диана поддержала подругу, но им запретили так себя вести.
- Напоминает сходку птиц разных пород, от павлинов до голубей...не находишь?
- Что-то есть.. знаешь так странно. - задумчиво глядела в даль Диана.
- Ты о чем?
- Вот они сталкиваются взглядами, обходят друг друга, кто-то даже улыбается....а им глубоко наплевать на всех.
- Опять ты о грустном - хихикнула Жизель - ты состаришься раньше срока.
- Я уже старуха - засмеялась Диана - я старая, лесная, ворчливая ведьма! - она засмеялась и потрепала за нос подругу.
- Ещё одно действие в адрес такой благочестивой особы, как я - смеялась Жизель - и вы пойдете на костер! Непокорная еретичка!
Звонкий смех привлек внимание некоторых прохожих. Группа пажей из четырёх человек надменно глянули на них и сняв шляпу отвесили поклоны, вздымая пыль. Девушки ещё больше засмеялись.
- Милые дамы, может снизойдете из своих каменных пьедисталов к простым смертным пажам?
Подруги переглянулись.
- Знаете господа, вы ошиблись адресом, вам больше подойдут дамы из вон того трактира.
- Будь вы мужчиной, я бы принял это за оскорбление, мадмуазель. - ответил высокий кареглазый брюнет.
- Увы, я бы охотно вызвала вас на дуэль, если б мне разрешалось иметь при себе пару пистолетов.
- Диан, они не стоят твоих пуль.
- Ха! Неужто будущие дамы света умеют обращаться с оружием? Это что-то новое. - их ухмылки лишь разжигали азарт. Жизель знала, что азарт доводит подругу до безумства и решила прервать беседу.
- Господа, идите-ка своей дорогой, это лучшее, что вы можете для нас сделать. - она одарила их милой улыбкой и кажется они были тронуты.
- До встречи! Дамы с пистолетами!
- Прощайте, голуби в панталонах! - крикнула Диана и подруги вновь засмеялись.
- Но право, Динь, ты вела себя вызывающе. Уроки сестры Нинон, ты пропустила мимо ушей. - на что Диана пожала плечами.
- Я не люблю надменных петухов с большим самомнением. К тому же там был ухажёр Мирены...он вроде нас не узнал..
- А с ними нам придется столкнуться в любом случае. - вздохнула Жизель.
- Так, ты отвлекла меня от грустных мыслей, что загрустить самой?
- Нет.
- Вот и выше нос. - улыбнулась Диана - у меня в планах завтра пробраться в собор, ночью, к органу. Что думаешь?
- Думаю это безумно.
- И пусть, мне больше никогда не будет 15 и никогда я не буду иметь возможность поиграть на инструменте с вековой историей в центре одного из старейших городов.
- Хах, ты права.
- Ну так что? - приподняв брови, загадочно улыбаясь продолжала она.
- Я в деле.- заговорщики шепнула подруга.
- Вот и славно.
***
Время летело. Рукописный дневник воспитанницы монастыря урсулинок, превратился в три толстые папки, доверху исписанные русскими буквами. Да, здесь она нашла друга, новую жизнь, новые перспективы, но это была всё та же печальная девочка, попавшая в странную историю. Не было и дня за эти 15 лет, что б она не думала о той истории, но ответа на вопрос "что произошло?" так и не было. Сказать, что она смирилась с этим будет слишком жестоко, по отношению к чувствам тоски и слезам по ночам, маленькой Дианы. Она очень хотела узнать, что произошло, но не знала как, а время шло. И она, скажем, отложила эту загадку в долгий ящик. Нельзя в конце концов тратить новообретенную жизнь, на поиск разгадке к прошлой.
Все это время казалось, что монастырь вечен. Но вот наступил май и за Жизель приехали родные. Сколько слов они хотели друг другу сказать, обнимаясь на прощание у кареты. Это было тяжело. Терять друга, единственную родную душу за эти годы, но во время прощания они не проронил ни слезы, за что потом Диана себя очень винила. И дело даже не столько в расставании, вся горечь была в том, что Жизель выдавали замуж. Это значило, что она сменит фамилию и место жительства и полностью будет зависеть от супруга. Все розовые планы уехать с Дианой в Новый Свет рухнули. Пути двух подруг расходились, возможно навсегда...
Без Жизель Диана перестала вольничать. Вообще практически не разговаривала, что нравилось наставницам. "Девочка взялась за ум" - то и дело говорили они. На деле же, ей просто не с кем было поделиться мыслями, кроме как с дневником.
Без подруги Диана пробыла ровно месяц. В начале июня в ворота монастыря въехала новая, богатая карета, сопровождаемая шестью всадниками. Герб де Кастьён вызвал у Дианы больше радости, чем все события за последний месяц. Метр Робер сообщил, что родители её очень ждут и скучают, а в Ла Рошели уже пришвартованна шхуна капитана де Вернан - Венера.
