Эти наши чернобыльские воспоминания — не только стремление вспомнить историю случившейся более 30 лет назад катастрофы, но и желание преклонить голову перед людьми, которые вынесли на своих плечах ту страшную беду...
Мы вспоминаем и о миллионах людей, чьи реки, озера, пашни и сады засыпало в апреле 1986 года радиоактивной пылью и пеплом от пылающего костра на четвертом блоке Чернобыльской АЭС.
Мы вспоминаем и о героях битвы с той катастрофой — пожарных, военнослужащих и резервистах, академиках и рядовых специалистах, инженерах, шахтерах, химиках и дозиметристах, биологах и врачах — обо всех, кто ликвидировал последствия взрыва и радиоактивного загрязнения.
Для тех, кто был на работе, для жителей тихой и благополучной Припяти земной ад начался в 01 час 24 минуты 26 апреля.
В первый же момент погиб оператор станции — безымянный автор одного из самых страшных античеловеческих преступлений ХХ века.
В бездне исчезнувшего главного зала IV энергоблока пропали и люди — работники той смены...
Эти минуты и часы стали последними и в жизни многих бойцов пожарных подразделений. Хорошо отлаженные действия этих мужественных людей в пожарной спецформе остановили огонь внутри машинного зала.
Пожар на крыше вокруг взорвавшегося реактора был погашен только 6 мая. В эти страшные дни и позже мобилизованные военные тушили и убирали с крыши IV энергоблока разбитые фрагменты трубок с ядерным топливом, графит и прочее...
Юрий Самойленко (зам главного инженера станции в тот период) утверждает: каждый ликвидатор, каждый спасатель, соприкасаясь с этими обломками, за 30-60 секунд облучался в дозе 40 бэр и больше (25 бэр — предел допустимого облучения за год)…
Как смогли не погибнуть все — известно одному богу... Они исполняли свой долг по регламенту обеспечения нашей безопасности. Все они Герои!
В зоне аварии на народные деньги впоследствии был отлит и установлен величественный памятник подвигу пожарных: в память погибшим и живым!
К весне 1986-го четвертый энергоблок ЧАЭС работал уже 2,5 года. Его остановка для текущего среднего ремонта была запланирована на 25 апреля. Перед остановкой было решено провести испытание турбогенератора №8 в режиме выбега с нагрузкой для собственных нужд. Что такое «выбег генератора» ? Если отключить подачу пара в турбину, она будет вращаться инерционно. Авторам эксперимента было интересно проверить, насколько хватит энергии ротора для производства электроэнергии и поддержания производительности собственных механизмов и всего блока в нештатной ситуации — обесточивания. Такой режим может произойти при срабатывании быстродействущей системы аварийного охлаждения реактора. Такие испытания и ранее проводились успешно на Чернобыльской станции...
А вот в тот раз программа испытаний была плохо подготовлена, меры безопасности организованы очень формально, а значит непрофессионально.
Раздел программы «о мерах безопасности» обязывал все переподключения делать с разрешения начальника смены станции, а в случае аварийной ситуации — действовать в рамках «местных инструкций»... Но не были указаны дополнительные меры безопасности на случай нештатной ситуации. А ведь испытания предписывали отключение системы аварийного охлаждения . Автоматическая защита и система аварийного охлаждения реактора на время испытаний были отключены, это чтобы не было их «ложного срабатывания» во время намеченного эксперимента. Объясняя мотивы последующего поведения персонала (операторов, старших на смене) специалисты, судьи и подсудимые объясняют стремлением этих людей быстрее закончить испытание, выполнить приказ. А где инженерное сопровождение, усиленный технологический контроль с участием физиков-конструкторов, служб Главного инженера Министерства энергетики и электрификации? Эти и другие вопросы потом задавали 23 эксперта из ведущих институтов СССР, докладывавшие в августе 86 года Правительственной комиссии. Эти вопросы были и в судебных протоколах, и в выводах при вынесении приговора директору АЭС Брюханову В.П. и его главным специалистам.