Минуло три года. Многое за то время случилось. В тот же год сожжения Кснятина преставился епископ Симеон Тверской, опора и советчик ближний, наставник Михаила-князя с малолетства. Положили его в церкви Спаса, недавно законченной, на второй день февраля месяца. В тот же год в Тверь был рукоположен епископом Андрей, он же и освятил новый храм в день Архистратига Михаила.
В году 1289-м умер бездетным Владимир Василькович Волынский. Княжество он завещал своему двоюродному брату Мстиславу Данииловичу. Была распря великая у него с братьями и племянниками из-за того, но уладились полюбовно. Мстислав без дела не сиживал на столе своем, воевал Литву, успел прибавить себе некоторые земли ее.
В Польше после смерти Лешка Чёрного, князя Краковского, тоже встала смута. Краков, и все земли в Польше захватил Генрик Силезский, из рода Пястов, подручник императора Священной Римской империи. Тут в смуту встрял Лев Галицкий, зорил Силезию совместно с Чешским королём Вячеславом. В 1290 годе Генрик умер, и, как видно, заступит Польшу Вячеслав Чешский, боле некому.
В тот же год в Ростове пограбили татар, побили их множество, выгнали баскаков[1] из своей земли.
В Орде тоже настала смута- улусники передрались. Орда Золотая напала на улус Хулагу[2]. В самом конце 1290 года хан Орды Телебуга был убит, схватившись с Ногаем[3]. В начале 1291 году на белом войлоке был поднят Тохта, ставленник Ногая. Тохта, в благодарность Ногаю, отдал ему Крым и в его воле ходил поначалу.
Наступил год 92-й… Свеи принялись было воевать новгородские земли, несколько раз впадали, но были отбиты с уроном для себя. В этот же год пришла весть, что Ногай расширил владения свои до самых Черных гор, подчинив под себя западных славян. Тохта меж тем стал из-под власти его уходить. В таких дрязгах до Руси доходили лишь малые отряды малых татарских князьков, целию был только разбой, и низовые князья без большого труда отбивали их.
…На сенях княжего терема собрались ближние бояре. Голосили, что духу стало. Спор был жаркий и по обычаю бесполезный. Михаил восседал на своем возвышении, подперев кулаком подбородок, наблюдал за сварою.
- Что тут рядить, нужно в Орду ехать!- басил Стрига.- Времени не возвернешь, после локти кусать станем!
- Полноте, что в Орде-то делать?- надрывался Вышата, сокольничий.- Что послы могут, аще Андрей сам туда отправился?
В ночь прискакал гонец, рассказал, что Андрей Городецкий, прихватив с собою князей Дмитрия Ростовского, Константина Углицкого, Фёдора Ярославского и Михаила Белозёрского, направился в Орду.
- Да ты ведашь ли, чего ради он туда двинулся-то?- не унимался Вышата.
- А тута много ума не надо, и ты б сообразил, коль понапрягся,- отвечал ему Стрига, подступая.- За ярлыком, знамо, поехал. Димитрия подсидеть хочет. А там, гляди, и на Тверь зариться станет.
- А, брось ты, сколь раз уж хаживал, да Димитрий его к ногтю кажный раз. А Димитря-то Ногай сажал. И нужна Андрею Тверь, как корове седло!
- А на пути стоим торговом. Татары до нас не доходят. Мы любому князю, будто кость в горле. С Димитрием худо-бедно ужилися, а придет Андрей с ярлыком- снова отбиваться. А что до Ногая, так Тохте то и в досаду, что не с его руки Димитрий ест, что выходы Ногаю идут, а не ему. Уразумел?
Михаилу прискучило сидеть, слушать перебранку, со вздохом встал; бояре замолчали.
- Слушаю вас, бояре, слушаю, а все в толк не возьму, будто не о земле печетесь, не землю рядите, а животы свои. Лаетесь, будто на торгу. Полдень скоро, а ничего не урядили. Что все ж делать станем?- оглядел он бояр.
Вперед выступил Стрига:
- Я так мыслю, что надо в Орду идти, за ярлыком на Тверь. Не дело, что до сей поры ярлыка у тебя, князь, нету. Любому князю то в досаду, что ты на такое дело не разорился. Другие, вон, чуть не каждый год в Орде.
Бояре снова зашумели, кто-то опрокинул лавку, того и гляди сцепятся, будто псы. Михаил сел, глядя на бесных.
Так ничего и не решив, бояре разошлись, было время сна. Михаил, побродив в одиночестве, прошел в пределы матери. В светелке как и всегда было опрятно и выбелено, будто в роще после дождика. Пахло травами и чистым полотном. Михаил глубоко вдохнул, невольно улыбнулся воспоминаниям о детстве.
- Входи, сынок,- обрадовалась мать.- Что не весел? Вести недобрые?
- Да ты, чай, ведаешь,- вздохнул Михаил, садясь у стены.- Андрей в Орду пошел. Думаем, что делать.
- И что надумали?- Ксения отложила молитвослов, присела к сыну.
- А!- безнадежно махнул рукою Михаил.- Ничего. Посоветуй, как быть?
- А что гложет тебя, сын? Решить-то не штука.
- Да не штука. По совести-то Димитрия поддержать надо. Он князь Великий.
- То верно,- раздумчиво сказала Ксения.- То по-человечьи. А ты по-княжьи подумай.
- Али я не человек?- грустно хмыкнул молодой князь.
- Ты боле, неже человек. Ты- князь. И удел тебе достался немалый. Об том думай. Ну, поддержишь ты Димитрия Алексича. С новгородцами он рассорился, от них помощи не жди. Прочие князья ему не подмога. Останешься ты да, быть может, Даниил Московский. Переяславлю не устоять. Думай, сын. Свой удел под погубу подведешь.
- Да сколь можно так жить-то!- выдохнул Михаил.- Нешто грешим так!
- Не гневи Бога, сын. За грехи наши наказует нас Бог,- она положила Михаилу на плечо руку.- Прав Стрига, в Орду тебе ехать надо. Верь мне, сын, сердце кровью обливается, что на такое тебя посылаю, а другого не придумаешь. Хану на тебя серчать нечего, даст ярлыка. Казна, слава богу, полна, поминок свезешь. Будет защита от прочих князей Твери.
- Так Стрига все ж от тебя говорил?- усмехнулся Михаил.
- Что ж с того? Как отец твой Богу душу отдал, Стрига за него тебе был. Он на постриге восприемником стал, на конь тебя сажал. Мне помогал. Ты его слушай, сын, он вельми сметлив.
Михаил встал, мать следила за ним глазами, наконец вымолвила:
- Ты над людьми поставлен, сын. О них промышлять належит. В драку кидаться каждый раз- головы не сносишь, людей и удел погубишь. Голова на то и дадена. Нынче не тот выживет, кто сильней, а тот, кто умней. Не будет ни Димитрия, ни Андрея, потому как сами себя пожирают, аки волци. Не уподобься им, сын, мудрей будь.
- Тошно мне, мама,- понурил голову Михаил.
- Ведаю, сын. Молод ты да горяч. Помяни брата своего, Святослава. Помог Василию на Димитрия. И что получил? Волок все одно после к Димитрию отошел, какой прок с того Твери? А Димитрий то попомнил, ему все одно, что ты, что Святослав- Тверь, все едино.
- Добро, матушка. Я поеду в Орду.
- Бог тебе в помощь, - перекрестила его Ксения, поцеловала в лоб, заглянула в глаза.- Женить тебя надо, сын.
- Недосуг мне,- вывернул из ее рук лицо Михаил.- Вот вернусь из Орды, тогда разве. Да и где невесту искать?
- А я уж приглядела.
- Во как,- удивленно поднял брови Михаил.- И кто ж такая? Небось, Василиска, дочка Стригина?
- И она хороша, чем не жена? Собою дородна, лицом бела. Но не о ней помышляю. Середняя дочка у Димитрия, князя Ростовского, в самую пору вошла. Опять же, Ростовский стол не убог, глядишь, и…
- Недосуг мне, мама, после поговорим,- повторил князь, скривив нетерпеливо губы.- Успеется.
- Поезжай, сынок, а я все обустрою. Береги себя, а я Бога молить за тебя стану,- заторопилась княгиня.
- Прощай, матушка,- поклонился Михаил.- Даст Бог, свидимся.
- Бог тебя сохранит, сынок, я знаю!- уверенно сказала Ксения.
[1] Татарский чиновник, ведавший счетом населения и сбором налогов с покоренных земель.
[2] Хулагу-хан (1217-1265)- внук Чингис-хана. В 1256 г. предводительствовал походом монголов в Иран и Сирию. Первый ильхан (т.е. правитель части государства) Ирана.
[3] Основатель Орды Ногайской. Прославился походами в Закавказье и Иран. Отложился от Золотой Орды и осел на берегах Черного моря. Завоевал Болгарию. Был практическим правителем Орды Золотой.