VII
Уже вовсю грело осеннее солнышко, когда начался Великий сход в Оружейной палате.
— Доброго здоровья вам, бояре! — Штефан поприветствовал собравшихся, занимая место во главе собрания.
— И тебе, государь, здравствовать многие лета! — почти стройным хором ответили люди и поклонились ему в пояс.
Господарь подождал, пока присутствующие выпрямятся, жестом указал на стоящие вдоль стен лавки, приглашая всех сесть. Все чинно сели.
— Недавно до слуха моего дошло, что бродит меж народа нашего лазутчик вражеский. Да не просто ходит, а переманивает на свою сторону людей в количестве немереном, чтобы потом, через них уже, безо всякого сражения овладеть государством нашим.
— Что? Где? Как? Откуда молва такая идёт? — со всех сторон посыпались на Штефана удивлённые возгласы.
— Да отовсюду. И что делать с этим, я не решил пока. Что посоветуете, уважаемые? Как нам быть с бедою этой?
Зашумели, заспорили советники государевы, так разгорячились, что аж кирасы рыцарские по углам палаты тонко зазвенели металлом. Наконец, успокоились. Слово дали самому мудрому и старейшему из них.
— Если это лазутчик, светлейший государь, то надобно его вычислить. Предлагаем послать дозорных во все уголки молдавских земель. Пусть посмотрят, поспрашивают, кто новый в краях наших объявился, с какой целью, чем занимается и как вообще выглядит. Пусть узнают все возможные подробности и нам сообщат. Тебе пусть доложат, государь.
Штефан согласно кивнул. И встал.
— Дело говоришь! Немедленно снаряжайте в разведку самых верных и честных людей. Пусть всё выяснят…
Так и сделали.
Прошли недели. Первым с дозора вернулся Андриан.
— Докладывай. Где был, что видел? Как выполнил поручение моё? — Штефану не терпелось узнать новости.
— Как наказывали, так всё и сделал, дорогой государь. Был я далеко. Проехал города и сёла, спрашивал у всех, интересовался. Добрался аж до места, что в народе кличут сотней холмов18 разбитной Марделоны19. Никто не видел человека с огненным взором. Никто.
— Какая такая Марделона? Не слышал ни разу, — удивился господарь.
— Люди сказывают, в древности седой, когда просторы наши были морем, жила она там. Наяда-красавица. И более того, говорят, что и до сих пор там проживает. Сохранила часть солёных просторов под землёй в пещере глубокой и в них обитает.
— А почему разбитная?
— Эээ… легенда о том в тех местах имеется. Будто бы в полную луну музыка ниоткуда начинает звучать. Тихая и такая маняще волшебная, что у каждого молодого парня в округе сила в ногах теряется и возникает соблазн побродить под луной между холмами. Один из них и есть вход в ту самую пещеру. Говорят, кто отыщет проход этот и спустится в подземное убежище наяды, тот вкусит рай неземной. Но и заплатит за него сполна тем, что обратной дороги оттуда нет.
— Полная луна, говоришь? Так она же… совсем недавно…
— Верно, государь. Более того, я тоже видел Марделону. Да, да. Пришлось заночевать средь холмов на открытом воздухе и… Да-а-а… Воздух там дивный. Под шум прибоя явилась она мне во сне. Златовласая, с глазами цвета морской пучины и в белых с золотом летящих одеждах. В гости к себе звала, сундуки с богатствами открывала, показывала. Мол, подарит их, если соглашусь в гости к ней спуститься. Один сундук с янтарём был. Другой жемчугами крупными разноцветными набит доверху. Третий — редкостной красоты самоцветами. Так и сверкали, глаз не оторвать. Но я сдержался. Не пошёл. Знал быль про деву эту морскую и про то, что назад могу вовсе не вернуться. Отказался. Сложно было, но я смог. Тогда Марделона, рассердившись, грозу на меня наслала. Чтобы громом оглушить, молниями всего исколоть и дождём до нитки промочить. Но и это не помогло. А потом…
— Что потом, Андриан? — Штефан чуть привстал на троне.
— А потом, государь, я услышал её голос. «Уходи, — говорит, — отсюда. Того, кого ищешь, нет здесь и не было никогда. В другой стороне ищи. Не тут».
— И что ты?
— И я ушёл.
Государь снова сел.
Едва закончил свой рассказ первый гонец, слуга доложил о приезде второго.
— Проходи, Дорин. Рад тебя видеть.
В палату, слегка шатаясь, вошёл молодой человек. Весь в пыли, уставший.
— Садись, едва стоишь на ногах. Я приказываю. Говори, что узнал.
— Доброго здоровья тебе, государь! — поклонился гонец и опустился на краешек скамьи. — Приветствую и тебя, Андриан.
Тот ответно кивнул. Дорин продолжил:
— Выпало мне быть в северных наших владениях. Ходил, спрашивал у всех, не видел ли кто кого нового и подозрительного. Не видели. Но в тех местах странность обнаружилась, дорогой и светлейший Штефан: дети там ни с того ни с сего стали вдруг пропадать. Уже двадцать пять потерялось за последние полгода. И никто не знает, что с ними случилось, — исчезли бесследно.
— Дети?
— Да, подростки от восьми до пятнадцати лет. Дети. Матери рыдают, отцы почернели. Обыскали окрестности — и леса, и поля, и каждый колодец — всё напрасно. Думали, что, играя, провалились в расщелину — одну из тех, где камни растут из земли…
— Камни растут из земли?! Что за диво? Столько лет правлю, а не слыхивал.
— Лично видел, вот те крест, — мужчина перекрестился, — как из чрева земного они сами собою выходят на поверхность. Присел на склоне гористом на один небольшой подумать о том, куда дальше мне следовать, стал оглядываться, изучая все стороны, как вдруг почувствовал, что подо мной началось шевеление. Да такое сильное, что упал я с него. Встал. Отряхнулся и… Глаза даже протёр. Камень увеличился в целых три раза! Подняла его сила неведомая прямо из земной толщи. Кто бы сказал — не поверил. Ну, а так сам видел… Да и слышал потом о камнях этих легенду старую.
— И ты с легендой прибыл? — Штефан, приподняв бровь, бросил взгляд на Андриана. — О чём твоя-то?
— О том, что камни эти не простые, а самые настоящие обереги земель наших. И что трогать их никак нельзя.
— Ты ж дотронулся, Дорин, и даже сел удобно.
— Не так сказал, государь. Разбивать, раскалывать их нельзя. Если кто попробует разбить, тут же земля покроется язвами20 и беда пойдёт промеж людей.
— М-да… — Штефан покачал головой, — занятная байка. И что, целы камни стоят? Что старики тамошние сказывают?
Дорин медленно встал.
— Нет, государь, один… Его чуть более полугода назад потревожили. Разбили на куски для забора и… О Боже! Да, тот чабан мне рассказывал, что примерно с тех пор и начали дети пропадать. Он ещё удивлялся, что склоны рытвинами покрылись и ему трудно стало пасти свой скот. И ещё сказал, что на одном из осколков рисунок появился, будто метина, выжженная калёным железом.
— Рисунок? — Штефан поднялся тоже и подошёл вплотную к дозорному.
— Да. Вот такой, — тот, мельком обернувшись на вошедшего в комнату Драгоша, начертил у себя на ладони пальцем знак, уже знакомый и государю, и его гостю. Знак Дракона! Драгош даже рот приоткрыл от удивления.
— Штефан, ты... — начал он было, но тот прервал его строгим взором.
— Камни — это интересно, — Штефан обернулся к рассказчику и внимательно посмотрел на него. — Да-а-а… Значит, нет там того, кого я тебе поручил отыскать? Верно, Дорин?
— Так, государь, — молодой человек вежливо поклонился.
— Хорошо, — Штефан кивнул и перевёл взгляд на Андриана. — Эээ, да вы оба совсем с ног валитесь. Идите-ка отдыхать. Благодарю за верную службу, соколики!
— Рады стараться, Ваше величество! — дружно щёлкнули каблуками гонцы и один за другим покинули комнату.
.
Примечание:
18) Участок земли на территории современной Республики Молдова, насчитывающий более ста холмов, фрагмент дна древнего (возраст 10–12 миллионов лет) Сарматского моря. Холмы невысокие, густо расположенные, похожи на застывшие волны.
19) Вымышленное имя. От молдавского слова «mare» (море) и русского слова «лоно».
20) Камни и легенда подлинные.