-Тихон Евсеевич, откройте!- барабанил в дверь подвала Валерий.- Пожалуйста! Это очень важно! Мне нужно…
Щелкнул замок, в проеме возникла маленькая , почти бесплотная фигура. У Валерия сжалось сердце. Старик сильно сдал за последние сутки.
-Думаешь, я не пробовал? - по щекам Тихона Евсеевича текли слезы. – Ничего. Наверное, дело в том, что я не верил.
-Может, если мы вместе…- робко предложил Валерий.
Старик на это лишь махнул рукой, мол, делай что хочешь.
+++
Если бы еще недавно Валерию сказали, что ему понравится его работа, он расхохотался бы говорящему в лицо. Охранять Чудной Квартал? Вы серьезно? Да его под дулом пистолета туда не затащишь. Отличник учебы, лучший на курсе, он должен ловить опасных преступников и участвовать в секретных операциях, а не присматривать за двумя помешанными стариками. Но, тем не менее, после окончания Академии Валерия определили в Чудной Квартал. На робкую попытку возразить, ему ответили коротко, приказы не обсуждаются.
Давно, еще до рождения Валерия, Чудной Квартал был центром, куда съезжались со всего мира носители самых нелепых и безумных идей. Здесь совершали великие и ужасные открытия, терпели сокрушительные неудачи и делали возможным невозможное. Потом, как это часто бывает, где-то построили центр получше. И все перебрались туда. Кроме двоих. Сумасшедшего ученого Тихона Евсеевича и маляра Александра.
По мнению Валерия, квартал следовало сравнять с землей, а стариканов выселить принудительно. Но его мнения никто не спрашивал.
Чудной Квартал оказался не так прост. В первую неделю службы Валерий пропустил на территорию кортеж бронированных автомобилей с правительственными номерами. Серьезные люди c бесстрастными лицами спустились в подвал к Тихону Евсеевичу. Пробыли там довольно долго, а когда вышли, выглядели хмуро,
-Каждую неделю ездят,- сказал Валерию маляр Александр. – Только напрасно. Ничего из того, что им нужно, мы тут не делаем.
- Тогда зачем забор, колючая проволока и я? – Валерий чувствовал себя задетым.
-На всякий случай. Они опасаются, что там, - Александр махнул рукой в сторону горизонта,- будет нужно. Оно нигде не нужно, если честно, но им так спокойней.
Серьезные люди топтались у фрагмента кирпичной стены интенсивного баклажанового цвета.
-Что это они?- спросил Валерий.
-Хотят увидеть. Но не могут. Да им и не надо. Только расстроятся. Пользы то никакой. А так у них есть надежда.
Валерий недоверчиво покосился на старика. Какая еще надежда? На что? Станут разве серьезные люди тратить время на ерунду?
-У тебя тоже надежда, - словно прочитал его мысли маляр,- сочувствую.
+++
Чудной Квартал представлял собой руины, среди которых сохранились лишь три пригодных для жизни объекта. Подвал Тихона Евсеевича , напоминающий свалку технологического оборудования невнятного назначения, покосившийся сарай маляра Александра, уставленный банками с краской, и сторожка Валерия, лубочная избушка, словно сошедшая со страниц детских сказок про бабу-Ягу . Каждый день до поздней ночи маляр Александр красил Квартал в яркие, раздражающие глаз, цвета. И каждое утро все смывало кратковременным, но сильным дождем. Тогда маляр красил снова. Валерий ходил за ним хвостом, заглядывал в ведра, тыкал пальцем в свежепокрашенные поверхности, таращился на них часами, но без толку. Просто выживший из ума старик красил руины, руководствуясь одному ему известным смыслом. Александр добродушно посмеивался и советовал не заморачиваться, а то станет, как те, серьезные.
Не заморачиваться у Валерия не получалось, душа требовала деятельности. Он решил, что старики скрывают нечто важное, и его, Валерия, задача, выяснить, что. Назначение сюда, казавшееся несправедливой ссылкой, обрело смысл.
Под предлогом, не надо ли чего, Валерий посетил Тихона Евсеевича. Старик был не прочь почесать языком, и за чашкой крепкого чая рассказал Валерию об Устройстве. Якобы с его помощью можно услышать музыку Вселенной.
-У нее там оркестр что ли? – пошутил Валерий.
-Именно, юноша! – просиял старик. – Бесчисленное количество миров, они рождаются, живут, гибнут, угасают, и все это вместе звучит, понимаешь? Вот, возьми ракушку.
Валерий, чувствуя себя полным идиотом, взял из рук Тихона Евсеевича морскую раковину. От нее по подвалу змеился толстый провод, теряясь в нагромождении мигающей разноцветными огоньками техники.
-Не бойся, - подбодрил Тихон Евсеевич, - чтобы ты не оглох и не сошел с ума, Устройство трансформирует музыку Вселенной в то, что ты в состоянии воспринять.
Валерий приложил раковину к уху и через несколько секунд огласил подвал воплями праведного негодования.
-Ксюша- юбочка из плюша?! Вы издеваетесь?!
-Ну, извини, - развел руками старик.
-А вам, небось, классику транслирует? Бетховена с Бахом? – язвительно спросил Валерий.
-Частушки, - с притворным смирением склонил голову Тихон Евсеевич. – Неприличные.
-А те люди? Им что, делать нечего? Зачем они сюда ездят? Дурацкие песенки послушать? Должна же быть…я не знаю…польза какая-нибудь от этого!
-Вот они ее и пытаются найти, пользу. То вопросы задают, а потом трактуют услышанное, то голову ломают, вдруг звуковые волны можно как-то преобразовать, чтобы, значит, оружие вышло. Только вот не получается. Никакой обратной связи.
- Почему?- не отставал Валерий.
-Потому, - в подвал заглянул маляр Александр, - что ей не интересно. Но если придумать правильный вопрос…
-Нет таких вопросов! – взвился Тихон Евсеевич.- Я всю жизнь голову ломаю!
- Сдуру можно и хер сломать, - поддел маляр.
Валерий прыснул в кулак. Судя по всему, такие перепалки были между стариками обычными делом.
-А ты самонадеянный старый индюк!- не остался в долгу Тихон Евсеевич, и обращаясь уже к Валерию, изрек елейным голосом,- Сашка наш не простой маляр, он у Вселенной в учениках ходит.
-Хожу,- гордо кивнул маляр.- Как выучусь, так пойду дальше. Буду создавать миры. Красоту творить…
-С тем же успехом бактерии в твоих кишках могут хотеть, чтоб ты им дал забор покрасить!
-Я бы не отказал,- парировал Александр.
-Потому что ты невежа! – взвизгнул козлиным фальцетом Тихон Евсеевич.
-А у тебя голова в заднице, - не остался в долгу маляр.
Старики вскочили на ноги. Валерий примирительно поднял руки.
-Стоп, стоп! – скомандовал он. - Давайте чаю выпьем?
-Давайте, - согласились старики, будто и не ругались вовсе.
Маляр выудил из кармана пальто коробку зефира в шоколаде, Тихон Евсеевич одобрительно крякнул. Он любил сладкое.
Позже, патрулируя Чудной Квартал, Валерий поймал себя на мысли, что старики ему нравятся. Конечно, они чудаки каких поискать , частенько ворчливые и язвительные, но такие трогательные в своем кристальном хрупком безумии. Может быть, самое важное дело в его жизни сейчас, это присматривать за ними? Конечно, он мечтал спасать мир, приносить пользу обществу и всякое такое, но, что если серьезным людям надоесть надеяться? Зачистят тут все, а стариков в дурдом доживать. Это для них хуже смерти, будто души лишиться.
И тут он увидел. Зацепился взглядом за останки заброшенной постройки, выкрашенные в цвет взбесившейся моркови, и застыл, сраженный и очарованный невиданным зрелищем. В реальность его вернул ежеутренний дождь и маляр Александр.
-Круто, да? – подмигнул старик, открывая над головой Валерия зонт.
-Она творила, - благоговейно прошептал Валерий.
-Еще и не такое увидишь, - пообещал маляр.
Он не ошибся. Вселенная показала Валерию многое, большую часть он, правда, не смог понять, но ему с лихвой хватило и меньшей.
Теперь Валерий был относительно спокоен за стариков. Если серьезным людям надоест надеяться, он им расскажет, что видел, и даже попытается изобразить. Вернее, попытается попытаться… Единственное, что смущало Валерия, так это то, что Устройство Тихона Евсеевича упорно транслировало ему Ксюшу-юбочку из плюша. На любой вопрос, который он тайком задавал, на обыкновенную попытку просто послушать ее музыку, Вселенная врубала ему Ксюшу.
+++
Больше всего Валерию нравилось патрулировать после ежеутреннего дождя. Квартал, чистый, умытый, трепетал всеми своими руинами, гадая, в какие цвета оденется сегодня. В воздухе витало радостное предвкушение и запах краски. Обычно. Но не в этот раз.
В этот раз все было не так. Никакой легкости, воздушности и трепета. Валерий, гонимый нехорошим предчувствием, бросился искать маляра Александра.
Старик сидел у тех самых развалин, где Валерий впервые по-настоящему увидел, а точнее, почувствовал, зачем маляр делает то, что делает. Рядом с Александром стояло ведро с краской, в руке он сжимал кисть.
-Все, Валера, ухожу я,- просто сказал старик.
-Я сейчас позвоню, - засуетился Валерий, - в больницу надо… Что же вы не вызвали, не…
-Оставь! – из голоса Александра исчезло обычное старческое дребезжание , уступив властным нотам. – Ты видел… Ты должен понимать.
Валерий понимал, но инструкция требовала доложить. Приехали все те же серьезные люди на бронированных автомобилях с правительственными номерами, но к тому времени маляр Александр был уже мертв. Его тело зарыли тут же, среди развалин. Такова была его последняя воля.
Серьезные люди о чем-то долго совещались, склонившись над ведром с краской. Один из них поманил Валерия взглядом.
-Он говорил, как это работает?
-Берете кисть, окунаете в ведро…
-А цвета? Есть какая-то схема? В каком порядке наносить?
-Не знаю, - пожал плечами Валерий.
-Но ты видел?- не отставал серьезный.
-Что?
-Слушай, парень, не пудри мне мозги, - прошипел серьезный, - ты единственный, кого эти старые маразматики не забраковали. Ты с ними полгода тут торчишь. Не заметил ничего странного?
-Здесь все странное.
Больше всего на свете ему хотелось, чтобы эти люди поскорей сели в свои автомобили и свалили. После смерти Александра на Валерия навалилась такая тоска, что в пору было выть. Руины Чудного Квартала больше не поражали глаз разноцветьем, маляр не успел их покрасить после ежеутреннего дождя.
Но серьезный не отставал.
-Учитывая твои характеристики, мы ожидали, ты станешь выяснять. Про порталы. Каждая покрашенная им поверхность это дверь в другой мир. Представляешь, какие возможности?
-Вы меня втемную использовали, - кивнул Валерий, отмечая про себя, что еще недавно ему было бы обидно. А сейчас наплевать. Ничего они не понимают.
-И судя по всему , неудачно.
-Это не порталы, это окна. Чтобы смотреть на красоту Вселенной. Никакого практического смысла в них нет.
-Окна можно разбить, - наставительно поднял указательный палец серьезный. – А для безопасности важно, где они находятся. У нас или у них. Впрочем, - добавил он после многозначительной паузы,- теперь уже все равно. Никто больше ничего не увидит.
Когда кортеж бронированных автомобилей скрылся из виду, Валерий беспомощно оглядел серые развалины Чудного Квартала. Надо рассказать Тихону Евсеевичу. Понурив голову, Валерий направился в подвал.
Старик не открыл. Прошамкал из-за двери, что с ним все в порядке, он сильно занят и просит не беспокоить.
Не зная, куда себя деть, Валерий бродил по Чудному Кварталу, пока ноги не привели его в сарай маляра Александра.
-Никто больше ничего не увидит,- звучали в голове слова серьезного.- Никто. Ничего.
Валерий наугад выбрал ведро и взял в руку кисть. Он соврал серьезному, маляр рассказал, как это работает. Валерий только не был уверен, способен ли кто-нибудь еще на такое.
-Кисти и краски лишь инструменты, - вспомнил Валерий слова Александра.- Нужно не хотеть обладать, использовать и применять. Тогда Вселенная покажет. Мы во всем ищем смысл, а она просто создает прекрасное. А дождь… дождь каждое утро напоминает, что красота мимолетна.
Валерий принялся за работу. С тем же успехом он мог бы красить бегущую воду. Он перепробовал все банки и кисти из сарая маляра, но руины отвергли их одну за другой. Ничего не получалось.
-Что еще ожидать от человека, который из всей вселенской музыки способен воспринять без ущерба для здоровья лишь Ксюшу-юбочку из плюша, - с горечью подумал Валерий.
Но ему нужно узнать! Если он не может увидеть, вдруг сумеет услышать?
+++
-Пожалуйста, - Валерий заклинал Вселенную уже черт знает сколько времени, но сдаваться не собирался,- скажи, что он не просто умер, а пошел дальше. Что сдал экзамен, или как у тебя там заведено, и теперь создает красоту, творит миры, как мечтал. Что он верил не зря.
Он покосился на сидящую напротив сгорбленную фигуру Тихона Евсеевича и приложил к уху морскую раковину, надеясь изо всех сил.
-Не придуман еще мой мир, от того голова легка…*
У Валерия перехватило дыхание, дрожащей рукой он отнял от уха раковину и передал ее старику.
Тихон Евсеевич посмотрел на него, словно на безнадежного больного, но раковину принял. Через секунду лицо его прояснилось , и он прошептал одними губами:
-Нет звезды еще в небе, и нет закона пока…*
*гр. Пикник «Говорит и показывает».