Кар­лос Ка­с­та­не­да. История бедного эмигранта

Источник фото: 24СМИ

Его пер­вая кни­га «Уче­ние до­на Ху­а­на: путь зна­ния ин­дей­цев яки» -- по су­ти на­уч­ная мо­но­гра­фия - ста­ла учеб­ни­ком жиз­ни для мно­гих по­ко­ле­ний. Вто­рая, «Пу­те­ше­ст­вие в Ик­ст­лан», пре­вра­ти­ла ав­то­ра в мил­ли­о­не­ра. За­тем он из­дал еще де­сять то­мов сво­их со­чи­не­ний, ко­то­рые в ма­га­зи­нах и би­б­ли­о­те­ках по­сте­пен­но пе­ре­бра­лись с по­лок на­уч­ной ли­те­ра­ту­ры в раз­де­лы ми­с­ти­ки и эзо­те­ри­ки. Споры идут до сих пор: кто он – шар­ла­тан, уче­ный, пи­са­тель или ми­с­ти­фи­ка­тор. У не­го есть уче­ни­ки, по­с­ле­до­ва­те­ли, обо­жа­те­ли и вра­ги.

Сам он на­зы­вал се­бя ве­ли­ким ма­гом. Два его из­люб­лен­ных афо­риз­ма: «Все мы оди­но­ки!» и «Бог во­все не лю­бит те­бя, по­верь!»

Кар­ло­са Ка­с­та­не­ду при­ня­то счи­тать ли­ч­но­стью за­га­до­ч­ной и ми­с­ти­че­с­кой. Он не по­з­во­лял за­пи­сы­вать свои ре­чи на ди­к­то­фон, от­ка­зы­вал­ся от ви­део­съе­мок, ни­ко­г­да не фо­то­гра­фи­ро­вал­ся и не от­ве­чал на те­ле­фон­ные звон­ки и пе­ре­зва­ни­вал сам, ко­г­да ему это­го хо­те­лось, не­на­ви­дел зер­ка­ла.

Ми­с­ти­че­с­кий склад его ду­ши

25 ян­ва­ря 1925 го­да он ро­дил­ся в кро­хот­ном и очень древ­нем го­род­ке ин­ков Ка­ха­мар­ка, в Пе­ру, у са­мо­го под­но­жия Анд, ря­дом с ин­дей­ски­ми свя­ти­ли­ща­ми, и про­жил там пер­вые 24 го­да сво­ей жиз­ни. По­том он при­ду­мал для се­бя мно­го раз­ных био­гра­фий, со­от­вет­ст­вен­но тем тре­бо­ва­ни­ям, ко­то­рые к не­му предъ­я­в­ля­ли ок­ру­жа­ю­щие. Но глав­ная ис­то­рия его жиз­ни на­ча­лась в Ан­дах, там, где в жи­лах ме­ст­ных жи­те­лей сме­ша­лась древ­няя кровь му­д­рых и за­га­до­ч­ных ин­ков и гор­дых, са­мо­уг­луб­лен­ных ис­пан­цев.

Отец Кар­ло­са был юве­ли­ром и ча­со­вых дел ма­с­те­ром, мать – очень кра­си­вой, но под­вер­жен­ной тя­же­лым де­п­рес­си­ям и рав­но­душ­ной к де­тям жен­щи­ной. Гла­ва се­мьи все­гда стро­ил мно­го пла­нов, еще боль­ше обе­щал, но ни­ко­г­да ни­че­го не вы­пол­нял – ему не хва­та­ло упор­ст­ва и це­ле­ус­т­ре­м­лен­но­сти. Он мог ча­са­ми рас­ска­зы­вать сы­ну, как ему хо­чет­ся на­пи­сать кни­гу, но не брал­ся за пе­ро; фи­ло­соф­ст­во­вал о здо­ро­вом об­ра­зе жиз­ни, о пра­виль­ном пи­та­нии, ут­рен­них ку­па­ни­ях в озе­ре и пе­ших про­гул­ках, маль­чик с ра­до­стью го­то­вил­ся к пе­ре­ме­нам, а па­па на них ни­ко­г­да не шел: «Ах, как я ус­тал, се­го­д­ня я не мо­гу встать в шесть, во­да в озе­ре хо­лод­на, а по­лез­ная для здо­ро­вья еда тре­бу­ет мно­го вре­ме­ни для при­го­то­в­ле­ния». Кар­лос меч­тал иметь дру­го­го от­ца – му­д­ро­го и силь­но­го.

Он ду­мал, что слаб ду­хом и не при­спо­соб­лен к жиз­ни, так как не вы­но­сил чу­жих стра­да­ний. Од­на­ж­ды он чуть не по­те­рял со­з­на­ние от ужа­са, ко­г­да в слу­чай­ной дра­ке сло­мал клю­чи­цу сво­ему од­но­класс­ни­ку. Ему все­гда бы­ло лег­че под­ста­вить под удар се­бя, чем из­бить фи­зи­че­с­ки или ра­нить сло­ве­с­но дру­го­го че­ло­ве­ка. За эту «стран­ную» чер­ту его в дет­ст­ве драз­ни­ли ку­зе­ны. И толь­ко в зре­лом воз­рас­те он по­нял: то, что он при­ни­мал за сла­бость, яв­ля­лось вро­ж­ден­ным бла­го­род­ст­вом на­ту­ры. Тот, кто бла­го­ро­ден, пред­поч­тет быть жер­т­вой, а не па­ла­чом.

От от­ца Ка­с­та­не­да уна­с­ле­до­вал тя­гу к со­з­да­нию пре­кра­с­ных пред­ме­тов, от ма­мы – по­сто­ян­ную не­удо­в­ле­тво­рен­ность со­бой и сво­ей судь­бой, от ин­дей­ских пред­ков – ми­с­ти­че­с­кий склад ду­ши.

Го­род, не оп­рав­дав­ший на­дежд

Ма­туш­ка Кар­ло­са меч­та­ла ца­рить в боль­шом све­те, и по ее на­сто­я­нию се­мья в 1948 го­ду пе­ре­бра­лась в сто­ли­ч­ный го­род Ли­му. Че­рез год по­с­ле пе­ре­ез­да Сю­зан­на умер­ла от вос­па­ле­ния лег­ких – как счи­тал Кар­лос, она ока­за­лась слиш­ком сла­бой, что­бы до­бить­ся ус­пе­ха в сто­ли­це, и не пе­ре­жи­ла ра­з­о­ча­ро­ва­ния. За три не­пол­ных го­да, про­ве­ден­ных в Ли­ме, Кар­лос окон­чил кол­ледж изящ­ных ис­кусств, где изу­чал жи­во­пись и скульп­ту­ру. Но род­ная стра­на ка­за­лась ему очень су­ро­вой и же­с­то­кой, и он ре­шил пе­ре­брать­ся в США – са­мую ве­ли­кую стра­ну ми­ра, где най­дет­ся ме­с­то для всех.

Путь эми­г­ран­та

В его им­ми­гра­ци­он­ной кар­то­ч­ке на­пи­са­но: «Кар­лос Це­зарь Ара­на Ка­с­та­не­да, рост 165 сан­ти­мет­ров, вес 58 кг, во­ло­сы чер­ные, пе­ре­се­лил­ся в Сан-Фран­ци­ско в 1951 го­ду».

На ро­ди­не он был кра­си­вым, вы­со­ким и ум­ным. В США ока­зал­ся ма­лень­ким, смуг­лым, чер­но­во­ло­сым, замк­ну­тым и роб­ким, сквер­но го­во­ря­щим на ан­г­лий­ском и боль­ше все­го по­хо­жим на ме­к­си­кан­ско­го са­дов­ни­ка или шо­фе­ра. Здесь це­ни­ли об­щи­тель­ных, улыб­чи­вых, уве­рен­ных в се­бе и ус­пеш­ных ан­г­ло­са­к­сов ро­с­том под метр де­вя­но­сто.

Кар­лос бо­ял­ся по­дой­ти к ме­ст­ным де­вуш­кам – с зо­ло­ты­ми ло­ко­на­ми, в пыш­ных юб­ках и ней­ло­но­вых, чу­до­вищ­но со­блаз­ни­тель­ных чул­ках. Его са­мо­уве­рен­ные свер­ст­ни­ки разъ­ез­жа­ли на соб­ст­вен­ных ма­ши­нах. А он, не­смо­т­ря на свое бле­стя­щее для Пе­ру об­ра­зо­ва­ние, был об­ре­чен на стан­дарт­ный путь эми­г­ран­та – сна­ча­ла мыл по­су­ду в ре­с­то­ра­нах, за­тем ра­бо­тал про­дав­цом в вин­ном ма­га­зи­не и та­к­си­стом. Он вка­лы­вал как про­кля­тый, что­бы ско­пить день­ги на уче­бу, силь­но оби­дел­ся на свое про­шлое и ре­шил его пе­ре­черк­нуть.

Но­вая ис­то­рия

Че­рез че­ты­ре го­да Кар­лос пе­ре­ехал в Лос-Ан­д­же­лес и по­сту­пил на фа­куль­тет со­ци­аль­ной пси­хо­ло­гии Ка­ли­фор­ний­ско­го уни­вер­си­те­та. Эми­г­ран­ты из Пе­ру счи­та­лись в США ту­пы­ми кре­сть­я­на­ми или по­ло­ум­ны­ми кол­ду­на­ми. Он не хо­тел быть ни тем ни дру­гим и ре­шил при­ду­мать се­бе но­вую био­гра­фию, по­вы­сить свой со­ци­аль­ный ста­тус и омо­ло­дить­ся на шесть лет, что­бы срав­нять­ся по воз­рас­ту с ос­таль­ны­ми сту­ден­та­ми и вы­черк­нуть из па­мя­ти тяж­кий пе­ри­од эми­г­ра­ции.

По све­же­со­чи­нен­ным дан­ным, он ро­дил­ся 25 де­ка­б­ря 1931 го­да в бо­га­той Бра­зи­лии, в Сан-Па­у­ло, ко­г­да его ма­туш­ке ед­ва ис­по­л­ни­лось пят­на­д­цать, а па­пе – сем­на­д­цать лет. Ма­лень­ко­го Кар­ло­са вос­пи­ты­вал в сво­ем ро­с­кош­ном по­ме­стье де­душ­ка, му­д­рец и ари­сто­крат. Он вер­нул сы­на ро­ди­те­лям толь­ко то­г­да, ко­г­да те по­взро­с­ле­ли. В сво­ей но­вой био­гра­фии па­па Кар­ло­са за­мет­но по­ум­нел, из­ме­нил за­ня­тие и пре­вра­тил­ся в про­фес­со­ра фи­ло­со­фии. Ма­ма ос­та­лась та­кой же кра­си­вой, пре­тен­ци­оз­ной и бес­по­мощ­ной. Он «по­хо­ро­нил» ее со­в­сем мо­ло­дой, на два­д­цать вто­ром го­ду жиз­ни. Кар­лос рас­ска­зы­вал о смер­ти ма­туш­ки с ис­крен­ни­ми сле­за­ми на гла­зах, при­го­ва­ри­вая, что ше­с­ти­лет­ний ре­бе­нок ни­как не мог вы­ве­с­ти ее из де­п­рес­сии, хоть и очень ста­рал­ся. Но­вая био­гра­фия ку­да боль­ше пре­ж­ней под­хо­ди­ла для но­вой жиз­ни Кар­ло­са.

По­пыт­ка быть как все ус­пе­хом не увен­ча­лась

Ему не­ве­ро­ят­но хо­те­лось стать ра­фи­ни­ро­ван­ным и ци­ви­ли­зо­ван­ным, впи­тать в се­бя ев­ро­пей­скую куль­ту­ру. Его про­с­то­на­род­ный ис­пан­ский ак­цент пре­об­ра­зил­ся в эле­гант­ный и лег­кий ка­с­тиль­ский, свой­ст­вен­ный ари­сто­кра­там. Он ов­ла­дел все­ми тон­ко­стя­ми ан­г­лий­ско­го язы­ка, ча­са­ми си­дел над чи­с­ты­ми ли­с­та­ми бу­ма­ги, из­грыз сот­ни ав­то­ру­чек, но все по­пыт­ки со­чи­нять рас­ска­зы в сти­ле Хе­мин­гу­эя за­кан­чи­ва­лись оди­на­ко­во: чу­до­вищ­ны­ми при­сту­па­ми ми­г­ре­ни.

Ни­чуть не бо­лее ус­пеш­ным ока­за­лось ув­ле­че­ние скульп­ту­рой и жи­во­пи­сью – все ста­ту­эт­ки из тер­ра­ко­ты и пей­за­жи бы­ли ску­ч­ны и вто­ри­ч­ны. В нем ки­пе­ли мы­с­ли и чув­ст­ва, не на­хо­див­шие се­бе вы­хо­да ис­кус­ст­ве и до­во­див­шие его до го­ря­ч­ки с тем­пе­ра­ту­рой под со­рок. Он не­пло­хо за­ра­ба­ты­вал в ка­че­ст­ве ме­нед­же­ра, ку­пил ма­ши­ну, снял хо­ро­шую квар­ти­ру. И по­нял, что жизнь – не уда­лась. Он очень ста­рал­ся, но к три­д­ца­ти го­дам из не­го не вы­шло ни пра­к­ти­ч­но­го ан­г­ло­са­к­са, ни ро­ман­ти­ч­но­го ис­пан­ца.

Де­сять лет он пы­тал­ся под­стро­ить­ся под Аме­ри­ку -- в ито­ге его ин­дей­ская кровь взя­ла над ним верх и ука­за­ла ему его ме­с­то в жиз­ни. Он ре­шил вер­нуть­ся к сво­им ис­то­кам, бро­сил ра­бо­ту в фир­ме, на­зна­чил сво­ей оче­ред­ной под­ру­ге сви­да­ние в ка­фе, со­об­щил ей, что они рас­ста­ют­ся, ос­ве­до­мил­ся, хва­тит ли у нее де­нег за­пла­тить за се­бя и до­е­хать до­мой на та­к­си, ибо, не бу­ду­чи боль­шее ее дру­гом, он не на­ме­рен не­сти за нее ма­те­ри­аль­ную от­вет­ст­вен­ность. И сме­нил квар­ти­ру. Ис­то­рия бед­но­го эми­г­ран­та из Пе­ру, ко­то­рый хо­тел стать Боль­шим Бе­лым Че­ло­ве­ком, за­кон­чи­лась. На­ча­лась ис­то­рия Му­д­ро­го Чер­но­го Во­ро­на из от­ро­гов Анд.

Продолжение ЗДЕСЬ

Галина Панц-Зайцева (с) "Лилит"