Генерал-фельдмаршал фон Бок в ежедневном приказе на 19 октября объявил:
«Битва за Вязьму и Брянск сокрушила глубоко эшелонированный фронт русских. В тяжелых схватках с численно превосходящими силами противника разгромлено 8 русских армий в составе 73 стрелковых и кавалерийских дивизий, 13 танковых дивизий и бригад и крупные силы артиллерии.
Трофеи составляют: 673 098 пленных, 1277 танков, 4378 артиллерийских орудий, 1009 зенитных и противотанковых орудий, 87 самолетов и огромное количество боевой техники.
С честью выдержав эту тяжелую битву, вы совершили величайший в ходе этой кампании подвиг!
Выражаю свою благодарность и признательность всем бойцам и командирам, действовавшим на фронте и в тылу».
«Фон Браухич утверждает, что на сей раз все будет по-другому, не так, как под Минском и Смоленском, на этот раз можно рискнуть и без промедления нанести следующий удар», — продолжает фон Бок в своем дневнике.
Командир танка Карл Фукс ликует:
«Последние отборные части большевиков разбиты наголову. Я никогда не забуду этого разгрома. Отныне им уже нечем будет отбиваться от нас. А мы будем, как и раньше, двигаться вперед…»
Один унтер-офицер из 6-й пехотной дивизии, восторженно описывая взятие тысяч и тысяч русских пленных, утверждал:
«Многие вообще добровольно шли к нам в плен — это верный признак того, что все для них кончено… Да о нас в газетах только и вопят, что, мол, «окончательный разгром сил русских — дело считанных дней!»
Еще один унтер-офицер из состава группы армий «Юг» предрекал, что к тому моменту, когда его супруга будет читать его письмо,
«Колокольный звон по всей Германии возвестит победу над самым могущественным врагом, с которым приходилось сталкиваться цивилизации».
Этого унтер-офицера переполняла непоколебимая уверенность.
«Нет, нет, долго это продолжаться не может, и сейчас мы гадаем лишь об одном, то ли нас вернут в Германию, то ли оставят здесь в качестве оккупационных войск».
В начале второй недели октября произошло событие, о котором упоминается практически во всех письмах с Восточного фронта. О нем прекрасно помнит и унтер-офицер Людвиг Колодзински, воевавший в составе батареи штурмовых орудий на орловском участке 2-й танковой армии. 8 октября в 2 часа ночи он спал, и его растолкал радист Бранд.
«Эй, Людвиг, поднимайся и выходи со мной!» Колодзински, быстро набросив шинель, выскочил наружу. Первое, что он почувствовал — страшный ветер.
«Была настоящая вьюга! Ветер гнал свинцовые тучи, землю успел покрыть толстый слой снега. Все вокруг, включая и наши штурмовые орудия, представало в необычном виде. Когда я потом вышел утром, снег уже успел растаять. Все дороги превратились в непролазную грязь».
Непогода больно ударила и по пехотинцам.
«Вчера у нас выпал первый снег»,
— писал один унтер-офицер из 6-й танковой дивизии в тот же день домой.
«Как и следовало ожидать, начались дожди, что вызвало еще одну проблему — ставшие непроезжими дороги. К счастью, все это долго не продлится. И мы все тешим себя надеждой, что нам не выпадет участь оккупационных войск в России».