«В каждой женщине должна быть изюминка!»
(Из наставлений людоеда своему повару)
В 1953 году 18-летняя красавица Людмила Гурченко, твердо решив навсегда связать свою жизнь с искусством, уехала из родного Харькова в Москву, чтобы попробовать поступить либо в Щукинское училище, либо во ВГИК.
Первые экзамены проходили в училище. В комиссии сплошь пожилые суровые люди, никаких актеров – в кино их Людмила точно не видела. Это были «шеф-повара» кинематографа, которые именно «выпекают» тех самых артистов и режиссеров.
Как только Людмила начала свою отрепетированную речь, две женщины из состава комиссии тут же зашептались между собой. Гурченко старалась держаться серьезно и, как она это себе представляла, «по-московски». Церемонно поклонившись в конце выступления и похлопав глазками на комиссию она уже развернулась к выходу из аудитории, как ее окликнула одна из тех шепчущихся женщин:
– Простите, девушка, – сказала она. – Вы из Одессы или из Харькова?
– Из Харькова, – ответила Людмила.
– А, ну вот, я была права, – сказала женщина, обращаясь скорее уже к своей коллеге.
Несмотря на то, что ее допустили до следующего тура экзаменов, Людмила решила прекратить борьбу: общая атмосфера училища была ей не по душе:
«Казалось, что кто-то с линейкой и ножницами в руках постоянно витает за абитуриентами по кабинетам заведения, измеряя способности, с готовностью в любой момент отрезать лишнее, или, наоборот – настучать линейкой по голове, если эти способности где-то не дотягивают до требуемых» .
Во ВГИКе Гурченко была совершенно в другом образе: папа, провожая ее в Москву, говорил, что главное на экзаменах – выделиться из толпы, быть не такой, как все.
Вот и пришла Людмила на экзамены в длинном ярко-зеленом платье, красных туфлях с массивными застежками и красным бантом на поясе, завив волосы в мелкие колечки. «Изюминка» образа увесисто красовалась у нее на груди – это был внушительных размеров отцовский аккордеон!
Заходит Гурченко в аудиторию и встречается взглядом с режиссером Сергеем Герасимовым, мэтром советского киноискусства (достаточно вспомнить его «Семеро смелых» или «Молодую гвардию»), рядом с которым сидит его воспитанница Тамара Макарова, уже знаменитая актриса.
А сразу за ними – те самые две пожилые дамы, которые были в Щукинском.
Гурченко начала свое выступление, а сама поглядывает на экзаменаторов: одна из дам что-то нашептывает на ухо Герасимову, а тот в ответ улыбается с огоньком и кивает.
После выступления режиссер задал ей какой-то витиеватый вопрос, явно рассчитывая послушать говор Людмилы.
Но, вот беда, Людмила не расслышала вопроса и машинально произнесла:
– «Шо, простите?»
Легкий хохоток пролетел по аудитории, а Герасимов мило улыбнулся и сказал: – «Ничего-ничего, все в порядке, можете идти».
Герасимов безусловно разглядел талант в юной девушке и она была зачислена во ВГИК.
А те две дамы, как выяснила позже Гурченко, были преподавателями речи. И именно им предстояло исправлять харьковский говор новоиспеченной студентки, с чем, в итоге, они справились блестяще.
Еще интересное о Людмиле Гурченко: