Как надо подготовиться к пикнику, знает каждая американская девочка, ибо куда в Штатах ни поедешь – всюду на тебя с рекламных плакатов смотрят озорные американские девчонки, собирающиеся со своими парнями на пикник. Нужно надеть спортивные брюки или юбку, соломенную шляпку от солнца, взять с собой большую плетёную корзинку, а в корзинке обязательно должна быть хоть одна бутылочка Кока-Колы.
Красивая стеклянная бутылка Кока-Колы осталась с прошлого вечера. Корзинка нашлась на рынке, куда Анна сбегала с утра, пока Сергей был в институте, там же нашлись и курица, и полдюжины яиц, и ещё зелень и всё остальное. Уговорив повара из ресторана сварить ей яйца и курицу, она упаковала припасы в фольгу. Делая всё это, она проживала каждую минуту их будущей встречи, репетировала, что и когда кто кому скажет и т.д.
Поначалу, провизию в корзинке Анна накрыла покрывалом с гостиничной койки. Но потом вспомнила про милицейский кордон у входа, и убрала покрывало на дно.
Сергей ограничился лишь ковбойской шляпой, взятой взаймы у ребят в гостинице, да блокнотом со стихами, легкомысленно решив, что «пожрать где-нибудь на рынке перехватим».
Он не долго переживал свалившуюся на него внезапную премию. Разменял выданные на Главпочтамте сотенные купюры на более мелкие, не крупнее 25 рублей, вернул долг взятый накануне у милиционера:
– Что-то ты быстро, – удивился Павел.
– Гонорар получил за статью про тебя, – пошутил Сергей
– Так с тебя причитается.
– Хорошо. Вечером отметим, – ответил Сергей и довольный поднялся в номер. В гостинице он уже чувствовал себя как дома.
Анна, уже почти готовая к прогулке, сидела на пуфике у трюмо и с видимым удовольствием красила губы.
– Как мы поедем в парк? – спросила она.
– До станции «Проспект Мира» на автобусе или такси, как тебе нравится, а там на метро – прямо до места.
– Там пруд или озеро есть?
– Там всё есть, – Сергей сел на подоконник, и приставив ладонь козырьком ко лбу посмотрел в сторону Ботанического сада, будто то бы реально мог от сюда увидеть Измайлово.
– Хорошо. Тогда покатаемся.
– А писать мы сегодня о чём будем?
Анна оглянулась на него.
– Во-от, а ещё от гонорара отказывался. А сам всё рвёшься на работу.
Я думаю, с работой успеется. Или вот что! Напишем очерк о прогулке в Измайловский парк и о катании на лодке. Там есть какие-нибудь исторические достопримечательности?
– Сколько хочешь. Там прямо рассадник достопримечательностей. Там вотчина царя Петра первого. Там на пруду он пускал свой первый ботик и заставлял сражаться потешные полки.
– Всё, все. Для хорошего материала уже достаточно, – веселилась Анна. Остальное напишем по собственным впечатлениям. Вперёд!
В Измайлово на фанерной «шпонке» они кружили вокруг Измайловского острова, из Виноградного пруда в Серебряный и обратно.
– Серёжа, а когда стихи будут? – спросила Анна на четвёртом или пятом круге.
– Выбери место. Пристанем к берегу.
– Ну, вот, к примеру, здесь, – она показала на поросший травой, пологий берег острова.
Они выбрались из лодки, расстелили на траве гостиничное покрывало.
– Холодную курицу любишь? – она потянулась к корзинке, распаковывая провизию.
– Зачем же холодную, сейчас костер сообразим.
Найдя на берегу место, где полоска песка у самого уреза воды была шире чем в других местах, Сергей собрал несколько лежавших вдоль берега сухих веток, и подсунув под них скомканную газету, развел небольшой костёр.
– Ты хочешь что-то приготовить или просто замёрз? – спросила Анна наблюдая за происходящим.
– Приготовить-то на этом огне вряд ли что получится, но подогреть вполне. Когда костер прогорит, положи на угли курицу.
– А ты куда?
– За лимонадом прогуляюсь.
– Так вот же! – Анна показала пузатенькую бутылочку Колы.
– Всё равно подожди.
Еще через полчаса он вернулся с букетом ромашек и со шляпой, полной земляники, а в сетке была бутылка напитка «Байкал»
– Ой, цветы, ягода! Откуда?
– Оттуда, – показал он в сторону парка, не пояснив, собрал ли это он сам или купил у уличных торговцев.
Пока Сергей ходил в Измайловский парк, костер прогорел, и на остывающие, покрытые сизым пеплом угли, Анна положила курицу завернутую в лист алюминиевой фольги. Через несколько минут из-под фольги потянулся шлейф ароматного пара, смешанного с дымом от тлеющих углей, и значит главное блюдо этого пикника было вполне готово.
– Садись кушать, у меня уже всё готово, и курицу я разогрела на углях, – позвала Анна Сергея.
Сергей вынул из жара подрумянившуюся тушку. С помощью ножа разделал её на части и сложил на тарелку, захваченную Анной из гостиницы. Вместе с остальными припасами, разложенными вокруг печеной курицы, стол а вернее, скатерть расстеленная на траве, смотрелась весьма аппетитно.
– Вот и отлично. Ань, может чего выпить взять? А то как-то не до стихов, – вдруг спохватился Сергей.
– Спиртное здесь не будем. Ты лучше вечером меня в ресторан пригласи. А сейчас ешь. И я жду стихов…
– Да-да, соловья баснями не кормят.
Когда трапеза уже почти подходила к завершению, и Сергей размышлял, который стих прочитать в первую очередь, у кромки деревьев, окаймлявших поляну, почувствовалось какое-то движение. Анна оглянулась, Сергей тоже проследил за её взглядом. По тропинке идущей вдоль берега шёл человек настолько необычного вида, что можно было подумать, что это ведётся киносъемка. Но ни софитов, ни камер, ни кого вокруг не было. А человек, вернее старец, приближался.
На ногах у него были сапоги мягкой буроватой кожи, в которые были заправлены штанины тёмных, в полоску, широких штанов. Пальто его, несмотря на жаркий солнечный день, было плотно застёгнуто и выглядело как старинный кафтан из исторического музея. Волосы длинные и седые были схвачены на лбу пёстрой, но тоже видевшей виды, тесёмкой. Образ старца завершал тёмный сучковатый посох, который он держал в правой руке.
Подойдя ближе, старик переложил посох в левую руку, и слегка согнув в локте правую, покачал ей в приветствии.
– Привет вам, миряне, – произнес он голосом испорченного будильника.
– Здравствуйте, дедушка, – ответила Анна.
Старец продолжал стоять, что-то соображая, и Сергей, смутившись предложил.
– Хотите с нами закусить?
– Спасибо. Хлебушка откушаю, – ответил старик.
– Возьмите вот яйцо и курочку, – засуетилась Анна.
– Нет, внучка, спасибо. Хлебушка мне вполне хватит.
Он с явным удовольствием понюхал кусок хлеба, который отрезав от буханки, подал ему Сергей. Отломил от него кусочек, потом второй, пока наконец не съел его весь.
– Вкусен у вас хлебушек, – произнес он всё тем же голосом будто звонил испорченный будильник.
– А вы здешний? – спросила Анна.
– Тутошний, – ответил старик, глянув на неё из под мохнатых бровей.
– И можете нам рассказать про это место?
– Могу.
Слушая этот разговор, и понимая, что Анна затевает новое интересное интервью, Сергей осторожно сфотографировал и самого старца и то как он беседует с Анной и начал сворачивать пикник, укладывая вещи и провизию обратно в корзинку.
А старик уже шёл по тропинке в ту сторону, которую шёл изначально, а Анна, шла рядом, быстро делая отметки в блокноте. Сергей догнал их и прислушался к беседе.
– Измайлово – родовая усадьба Романовых, говорил старик, –
Царь Иван Грозный пожаловал её Никите Романовичу Захарьину-Юрьеву, брату своей первой жены Анастасии Романовны. Это были первые из династии.
После смутного времени, с приходом на русский престол Михаила Фёдоровича Романова, усадьба начала возрождаться. А во времена Алексея Михайловича Романова, прозванного «тишайшим», здесь случились перемены, приведшие к почти нынешнему её состоянию. На реке Серебряной были сделаны запруды, а потом образовавшиеся пруды Серебряный и Виноградный соединили протоками и получился остров Измайловский.
– А почему один из прудов назывался Виноградным? – спросила Анна.
– Об этом история умалчивает, – стал объяснять старик, – но надо полагать, что на выбор названия мог повлиять тот факт, что в те стародавние времена, особенно при Алексее Михайловиче, земли вокруг использовались под экспериментальные поля, где выращивались разные экзотические овощные и фруктовые культуры. В частности, арбузы и дыни. Но чем чёрт не шутит, может пробовали разводить и виноград, вот название и перешло к пруду.
– То есть ландшафт здесь рукотворный? – уточнила Анна
– Да. Ещё какой рукотворный, – продолжал путник , – здесь в каждом уголке живет Русская история. Даже флот Российский пошёл отсюда.
– Это как? – удивилась Анна.
– Будучи ещё подростком, будущий царь Пётр Алексеевич, нашёл в стром амбаре старый подарок англичан – маленький ботик. Этот ботик стал первым судном его первых потешных полков. Сам Петр назвал его «дедушкой Русского флота»
– А где сейчас этот ботик? – спросила Анна.
– В Ленинграде, в музее.
Между разговорами, спонтанно организовавшаяся экскурсия приблизилась к зданиям со стенами выкрашенными в белый цвет.
– А что здесь было интересного? – спросила Анна.
Старец продолжал:
– От деревянного зодчества не осталось ничего. За столько войн пронесшихся как вихри, всё сохранить не удалось. А французы просто сожгли прежние деревянные царские палаты. Остались только каменные постройки.
– Вот эти? – спросила Анна
– Нет, – глядя на белые стены ответил путник. – Это довольно новые постройки. Царь Николай I в 1838 году отдал эти земли под строительство богадельни для ветеранов войны 1812 года.
– Это прямо городок получился для ветеранов.
– Городком его позже окрестили. Городком Баумана его назвали после революции коммунары, жившие здесь в коммунальных квартирах
– Да. Всё это очень интересно, – восклицала Анна, записывая строку за строкой в свой блокнот.
Сергей тоже глядел на знакомые ему здания, но уже с новым смыслом, обдумывая всё услышанное.
– А вот скажите...? – Анна начала вопрос оглядываясь, но в друг вскрикнула от удивления. Старца, рядом не оказалось. Не оказалось его и дальше в аллее, куда они поспешили заглянуть, растерявшись.
Ещё пару минут они поискали его, но потом Сергей махнул рукой.
– А бог с ним. Было и было. И пусть так останется.
Вдруг поднявшийся ветер поднял рябь на пруду, и вдруг стало холодно и неуютно.
– Поехали домой? – предложила Анна.
– А куда домой? – улыбнулся в ответ Сергей, – в Пресненский переулок или на Сельскохозяйственную?
– Поехали на Пресненский, – решила Анна, – пожарим картошки, я напишу статью.
– А я проявлю фотографии. Интересно. На фотографии этот дед останется или тоже пропадет неизвестно куда.