Ровно 55 лет назад – 18 марта 1965-го, человек Земли впервые вышел в открытый космос. Всему миру известно его имя – Алексей Леонов, советский летчик-космонавт. Став ответственным генералом и администратором высокого ранга, он запомнился нам больше как художник, гуманист и мечтатель.
Леонов пробыл в открытом космосе всего 12 минут и 9 секунд. Это кажется очень незначительным промежутком времени. Но нужно понимать, что каждая секунда того эксперимента воспринималась всеми впервые. Среди ученых не было уверенности, как именно поведет себя человек, выброшенный в открытое мировое пространство, висящий посреди бесконечности. Ни в психологии, ни в физике, ни в инженерном деле ответов на это просто не существовало. Все зависело от Леонова – это был реальный шаг в неизведанное, открытие без прогнозов. Любой ценой во имя человечества.
И в этом шаге, помимо неясных ожиданий, на долю космонавта выпали еще и шокирующие сюрпризы, связанные все-таки с непредусмотренными сбоями инженерии.
Всем уже известно, что скафандр вспучило от нерасчетного давления. Действовать в нем было почти невозможно. А надувной шлюз оказался мал, а люк узок для возвращения в корабль.
Вем известно… А ведь сейчас уже невозможно воссоздать менталитет, с которым жили люди в той самобытной стране. Как вообразить сегодня, что никто четверть века после первого полета Леонова так и не догадывался об истинном его подвиге? Никто даже не подозревал о каких-то авральных подробностях его исторического выхода в открытый космос. А был только восторг от красивого и безупречного очередного советского триумфа…
В 2017-м по экранам прошел достойный фильм «Время первых», в котором сам космонавт выступил консультантом. Картина в целом Леонову понравилась. Выходит, события удалось показать допустимо правдиво. Но это все же не документалистика. Это, скорее, очень научная фантастика, в которой за основу взята эмоциональная палитра и техническая хроника полета Павла Беляева и Алексея Леонова 18 - 19 марта 1965 года.
А вот сегодня стоит вспомнить о тех событиях, которые в фильм войти не могли. Потому как это подоплека и реалии самого времени.
На 1965-й год НАСА запланировало пять пилотируемых пусков. Выход их астронавтов в открытый космос был намечен на март.
Еще раз представим атмосферу того времени – СССР находился в привычной уже эйфории от уверенного обгона американцев в космонавтике по всем статьям. Это состояние нам сегодня тоже уже не представить. А тогда оно витало в воздухе. Первый спутник и человек в космосе, затем женщина-космонавт и наибольшая продолжительность полета… Лучшие ракеты, новые аппараты – американцы были постоянно в нокауте.
Но для СССР это все давалось исключительно через подвиг. Разве сравнимы были возможности экономик? Мощнейшей индустрии, доминировавшей во всем западном мире и страны, лишь второе десятилетие возрождающейся после полной разрухи.
Американцами такая картина воспринималась весьма болезненно – осознавать, что они не в состоянии перегнать страну, обескровленную войной. То есть они проигрывали, имя огромную фору.
А в 1965-м оба государства уже впряглись в лунную гонку, полную новых, невероятных по сложности препятствий.
На поверхности Луны – вакуум. Значит нужно разрабатывать возможность длительного нахождения в нем человека. И теперь назревал очередной соревновательный этап в обретении глобального престижа - кто первыми выставит человека в космосе вне корабля.
Было понятно, что США мобилизует все силы, чтобы взять реванш! А у Королева не было планов выпускать космонавта так поспешно. Это мог быть только очередной политизированный ход на опережение. И мы снова рисковали больше.
В американском корабле «Джемини» астронавт мог создать вакуум в отсеке, в котором находился, и открыв люк выплыть наружу. Наши конструкторы считали, что разгерметизация корабля нерезонна: неизвестно, как поведут себя наши приборы в вакууме.
Поэтому придумали «нахлобучить» на «Восход» шлюз, который можно было бы надуть и таким образом развернуть его в космосе.
Блестящее решение, между прочим! Эту технологию вспомнили 50 лет спустя, когда появилось следующее поколение надувных космических модулей в КБ «Звезда».
В те годы считалось, что, если космонавту, оказавшемуся на орбите, стало плохо - голова кружится, тошнит, значит он слабо подготовлен к полету на центрифуге, или нездоров. Это потом уже, когда начнется длительная работа на орбитальных станциях, врачи поймут, что далеко не всегда на земле можно спрогнозировать, как организм человека будет реагировать на невесомость. Почти четверть космонавтов по неделе адаптируется к новым условиям, и это в порядке вещей.
А тогда… Выход в открытый космос Леонов начал через 1 час 35 минут после старта. Он только что испытал сильные перегрузки с вибрацией во время вывода корабля, а затем резкий уход веса. И это впервые в жизни!
Никто не знал - ни в целом, ни в частности - как психика человека отреагирует на «плавание» в открытом космосе. Природа возможных страхов или фобий, возникающих при этом, была интригующе неизвестна… И ведь оправдались-таки неприятные предположения. Начиная с Леонова, многие космонавты подтверждают, что главный страх в космосе возникает при виде Земли далеко под собой. Ужасает не звездная бездна, а парение так высоко над планетой.
В общем, на случай если Леонов потеряет сознание, у Беляева были четкие инструкции - он должен был войти в шлюз и за фал втянуть напарника в корабль.
Леонов сознание не потерял, но пять раз приближался к кораблю от отлетал от него как мячик. Как тут не запаниковать? В скафандре-дутыше «руки вышли из перчаток, когда я брался за поручень, а ноги из сапог», - вспоминал космонавт.
Леонов не запаниковал. Более того, находясь в беспомощном состоянии он вынужден был принимать решение сам. Какой толк в связи с Землей, когда специалисты ЦУПа сами находились в ступоре? А время уходило. Все, что можно было сделать – это сбросить давление, изловчившись открутить клапан на рукаве.
Из ЦУПа такое указание было бы исключено по медицинским соображениям – кровь должна была неминуемо закипеть. Но Леонов посчитал (!), что уже достаточно долго дышит чистым кислородом и азот успел «вымыться» из организма. Он мог еще и логически рассуждать!
Леонову, наконец, удалось втиснуться в шлюзовую камеру. Но только головой вперед. Инженеры не предусмотрели такой возможности! Конструктивно - втиснуться в пространство корабля в таком положении невозможно.
Это был тупик. И последовал отчаянный во всех отношениях разворот в шлюзе. Ни на какой тренировке повторить это Леонов бы не смог. В этих конвульсивных движениях космонавт был не атлетом, растягивающим путы, а попавшим «во взрослую» западню задыхающимся ребенком.
И он лучше всего символизировал тогда собой все человечество, на пороге чуждого еще и равнодушного к нему космоса – наивное и уязвимое, но бесшабашное и непреклонное своем в стремлении к звездам!
Еще раз всех с космическим юбилеем - Ваш Симфомир Symfomir