Оставшись один, Михаил забегал из угла в угол, хватая себя то за плечи, то за волосы. Бояре. Тоже мне, советчики. На один добрый совет три худых. Ишь, отца еще приплел.
…Из рассказов матери Михаил помнил, как в 1252 году, когда Александр Ярославич, победитель свеев[1] и ливов, уехал в Орду, отец вместе с братом Андреем занял Переяславль. Тож бояре присоветовали. Александр вернулся, да не один, а с татарами, отбил Переяславль, убил жену Ярославову и воеводу. Ярославу же пришлось бежать в Ладогу. Чрез год новгородцы, не ужившись с Александром, позвали Ярослава на Псковский стол, а после и Новгородский стол предложили. Александр, ясно, Ярослава прогнал, и отец снова бежал с дружиною, долго скитался, поехал в Орду вместе с племянником Борисом Ростовским, снова купил себе ярлык на Тверь, разменялся шертью[2] с Александром, стал ходить в его воле. Как Александр преставился в 1263 годе, Ярослав с Андреем стали великокняжий стол делить, снова отдали все в волю хана, а он уж передал Владимирский стол Ярославу. Новогородцы свели со стола Димитрия, сына Александрова, позвали к себе Ярослава, взамен Димитрий Алексич получил в отчину от Ярослава Переяславль. Меж тем, во Псков притекли беглые литовцы, новгородцы порешили на вече повелеть Пскову, граду младшему, их перебить, но Псковичи заартачились, взяли себе князем пришлого Довмонта.
Отец из Новгорода съехал, оставил за себя племянника, Юрия Андреевича.
Года 1268 прислали новгородцы от веча Ярославу челом бить, чтоб дал им вспоможения супротив ливов, кои, усмирив мятежных куршей[3], вознамерились воевать русскую сторону Наровы. Ярослав их пожаловал, послал сыновей Святослава и Михаила[4], а от Переяславля так же пошла дружина Димитрия под его же началом. К тому сроку Юрий уже повоевал с новгородцами Ракобор[5], града не взял, разорил все окрест. Немцы прислали послов, открестились от колыванцев[6] и раковорцев, и пошла рать великая в ливонские земли. Пришли еще и Константин Смоленский, и Тимофей-Довмонт Псковский с дружинами. На реке Кеголе встали против полков немецких, что шерти все ж не удержали, и была сеча лютая, какой и отцы и деды не видали, какой и на Чудском озере не было. Немцев побили, привели полон большой, обоз богатый. Чрез год заключили мир на всей своей воле после того, как Довмонт Псков от немцев отстоял.
Новгородцы возгордились, снова свели Ярослава с Софийского стола, пришлось Ярославу снова усмирять непокорный город: приказал он похватать во всех землях гостей новгородских, именье их побрать, сам пошел на Новгород ратью. Новгородцы заратились же, вышли навстречу Ярославу, пришел им в подмогу Василий Костромской[7]- тому в досаду встало и в убыток, что великий князь повелел новгородцев похватать. Неделю стояли две рати друг против друга, наконец, у Русы, замирились без бою.
Года 1271, сентября месяца 16 числа, Ярослав умер на возвратном пути из Орды, так и не увидав сына Михаила. И старший брат Михаил- сын от первой жены- в том же году преставился, на тверском столе сел Святослав, сын от первого же брака Ярославова. Владимирский великокняжий стол достался Василию Костромскому, а после брату двоюродному Михаилову, Димитрию Переяславскому.
В княжение Василия Новгород вместо того, чтоб призвать на свой стол Великого князя, посадил на Софию Димитрия. Василий, как водится, на новгородцев заратился, похватал купцов новгородских, перенял подвоз хлеба из низовых земель. Хлеб в Новгороде вздорожал. Святослав Тверской, чтоб промеж двух огней не стать, так же пошел воевать новгородские волости, взял Бежецк и Волок. Димитрий Алексич поднял новогородцев, пошел выручать отчины, да не стал- у Василия татары в подмоге были. Сам ударил пятою Новогород, ушел к себе на Переяславль.
Когда Василий преставился в 1276 годе, Димитрий Алесандрович, старший в родовой лествице, сел на Владимирский стол, а через год и на Новгородский. А уж чрез 5 лет новгородцы снова взбунтовались, пришлось Димитрию пустошить их волости, чтоб усмирить; зимою новгородцы ему крест целовали.
В 1281 году, покуда Димитрий Новгород за себя заводил, Андрей, третий сын Алескандра, получивший от отца в отчину Городец, в Орду подался, оговорил пред Туда-Менгу великого князя, он-де непокорный, ясака платить не станет, да и сам не пришел в Орду за ярлыком, когда хан на белый войлок сел, токмо послов прислал. Тот и отдал ярлык Андрею. Димитрий, про то прознав, в Переяславле войско собрал. Андрей же у хана войско выпросил, повел его на Суздальскую землю с Кавгадыйкой да Алчидайкой. Димитрий из Переяславля ушел к Новгороду, в городок свой, Копорье. А новгородцы за то, что Димитрий древний устав презрел, будучи на столе Софийском, стал Копорье-крепость ставить, не глядя на запрет извечный, заказавший князьям держать свои маетности в новгородской земле, у Ильменя Димитрия переняли с боярами и семействами, в аманаты[8] дочерей взяли, уставя, чтоб князь из Копорья дружину повывел. Димитрий и вывел, а новгородцы детинец с землею сравняли, князя отпустили, и пошел он за Онегу-море.
После, как татары ушли, Димитрий вернулся, минуя земли суздальские, снова заратился. Андрей ждать не стал, году в 1282 кинулся в Орду к хану, Димитрий-де хану не прямит, дани не платит, повелений не сполняет, того гляди, с литвой задружится и пойдет хана бить. Тем временем, чтоб одним не стать, Москва, Тверь, Новгород пошли ратью на Переяславль. Княжичу Михаилу тогда 11 лет исполнилось, бояре совет держали, порешили Андрею помощь дать на Димитрия. Димитрий навстречу вышел, встали у Дмитрова, послами обослались и мир урядили до времени.
Тут уж и Димитрий в Орду потек. Да только Андрей в Орде Золотой ярлыки клянчил, а Дмитрий в Ногайской Орде, у Ногая, что отложился от Золотой и на западе Джучиева улуса свой юрт основал, от низовьев Дуная до Днепра. Вот и Димитрий татарский отряд за собою привел. В том же 1283 годе Андрей со стола сошел, уехал в Кострому, что от Василия ему отошла в удел.
Тут бы и покончить, да куда там! Князь Дмитрий целовал крест не мстить брату и его боярам, но вскоре нарушил свою клятву: в 1283 году двое его бояр явились в Кострому и полонили ближнего советчика Андреева - боярина Семена Тонилевича, а после короткого розыска убили его. В году 1285 Андрей вновь татар на Суздальскую землю привел, да Димитрий их выгнал, Андрей в его воле стал ходить. Да надолго ль? И вот теперь Андрей с Димитрием на племянника идут.
Прав и Стрига, не ко времени теперь Димитрия задирать. Да теперь что уж! Теперь уж поздно. Во граде за стенами запереться- Димитрий посад пожжет, волости разор, людей в полон сведет. Нет, только встретить его и остается…
Дверь тихонько скрипнула, Михаил обернулся- в притворе, согнувшись, стоял Коляда:
- Дозволь, князь.
- Входи,- разрешил Михаил.- С чем пожаловал?
- Не гневайся, князь. С ябедой пришел, да молчать не можно.
- Говори!
- Стригу-боярина остерегся б ты, князь. Не впервой от него поносные речи о твоей милости слыхать.
- Ты чтой-то, сотский, говоришь-то? Какие такие речи?
- Не гневись, князь,- повторил Коляда.- Стрига, он, покуда ты не в поре был, землю правил, а нынче ты силу взял, а ему от того большая досада да оскудение. Княгине Ксении, матери твоей, жаловался, будто ты бояр от дел отставил, сам все рядишь. Потаковников же много у него промеж бояр.
- А ты что так озаботился, сотский? И откудова ведомо то?
- Тебе, князь, с высокого места мало что видать. А я середь людей живу, много ведаю, много слышу.
- Иди. Стрига мне заместо отца. Кто еще мне на него напраслину возведет, себя не узнает, уразумел?
Коляда молча поклонился, пятясь вышел за дверь. И этот туда же! Что ни день, то бояре друг на друга поклеп несут. Любого бери и казни. А попробуй- ко, тронь хоть кого из них, враз потекут кто в Новгород, кто к Димитрию. Заповедного права перехода еще никто не отменял. Да не сам-друг, и с хозяйством уйдут, родичей да дружины за собою уведут. Вот и крутись, как хошь. Путные, что за службу свою князю получают кормление, те ладно, а вот вятшие- одна смута от них. Захочу- пойду, не захочу- ищи ветра в поле. Испокон так было, порушь порядок, и сам на столе не усидишь.
А может прав Стрига? Пойти в Орду, поминки богатые отвезти, глядишь и пожалует хан. Как ни крутись, а ярлыка на Тверь у Михаила нету. Да вот в какую орду ехать? Михаил тряхнул головой- пустое! Раньше надо было. Теперь град не кинешь, те же бояре да большие люди город и сдадут. Им что, их в полон не поведут. Добьют челом Димитрию, имение да живот сохранят, а боле им ничего и не надо. Испокон боярское право от князя к князю отъезжать. Потому и некрепко все на Руси. Дал Димитрию Ярослав отчину- Переяславль, он свою дружину из Новгорода привел. Те старых бояр заехали, вотчины получили от князя своего. И нет у них в уме, что и у князя, о волости своей промыслить, все одно чрез год-другой новую отчину получат, как кто-либо из братьи преставится, или сам на вышний стол перейдет.
Вот и разор в волостях, вот и нестроение. Андрей Боголюбский[9], первым порядок нарушил, Киев младшему отдал, а сам во Владимире остался, не оставил волость свою. Там и великокняжий стол во Владимире стал. И отец, великим князем став, тож из Твери не съехал, из Твери же владел. Вот как бы еще бояр к месту привязать! Попробуй, запрети! Такой встанет лай, лучше и не браться.
От совета отставить тож нельзя бояр. Как ни крутись, а хоть вид совета, да надо показать. Испокон же повелось, со времен Рюрика еще, что он с дружиною совет держал, как земли рядить, на кого ратью идти, с кем мир держать. Думай- не думай, а лбом стены не прошибешь.
[1] шведов
[2] Договор, клятва
[3] Воинственное западно-балтийское племя, в свое время вынудившее оставить свою местность викингов. По преданию старейшина посоветовал тогда викингам пустить вперед себя по морю бревно, и где оно пристанет, там и будет их земля. Бревно пристало у горы, где был основан город Стокгольм (сток- бревно, гольм- гора)
[4] Имеется в виду сын Ярослава от первого брака Михаил, умерший еще до рождения нашего героя.
[5] Город Раквере в современной Эстонии (до 1917 г.- Везенберг)
[6] Колывань- современный Таллин (до 1917 г.- Ревель)
[7] Василий I Ярославич Квашня (1241-1276)- младший сын Ярослава II Всеволодовича от дочери Мстислава Галицкого Удатного, великий князь Владимирский.
[8] заложники
[9] Андрей (Китай) Юрьевич Боголюбский (1111- 1174)- сын великого князя Юрия Долгорукого. Князь Вышгородский, Туровский, Пинский и Дорогобужский. Первым не поехал на великий стол в Киев, оставшись во Владимире. Первым попытался запретить переход бояр от князя к князю, выступил против права веча. Был убит в результате боярского заговора.