В комнате нежно горел тёплый свет от напольной лампы. Шторы были занавешены, а на кровати лежал я и сын. Я читал томик Бунина, тот самый томик, который должен быть у каждого романтика под рукой, но именно в тот момент, когда он действительно нужен - в других обстоятельствах томик где-то вечно пропадает, а его романтическая сила рассеивается как темнота в коридоре, когда идёшь проверять: а закрыта ли дверь? Я прочитал всего рассказ, но какой! Пальцы шелестели по бело-серой сухой бумаге, я же старался не разгибать мягкий переплёт слишком сильно, чтобы не испортить книгу. Время от времени я поворачивал голову на сына, что лежал рядом и мирно спал, иногда посасывая голубую соску у себя во рту. Дочитав рассказ, я вдохновился на написание небольшой истории. Я только и успел - взять в руки телефон, чтобы начать заметку о том дне, когда я пошёл гулять после работы в парк, а в парке не успел уйти далеко и сел скамейку, чтобы начать писать историю про гимназиста, как большие круглые серые глазки открылись и вопросительно посмотрели на меня.
Я отложил телефон в сторону и тоже посмотрел прямо в румяное лицо с приоткрытым от любопытства ртом. Движения сына были резкими, но мягкими: он ещё не проснулся окончательно. Я лёг на правое ухо и начал повторять за ним: то приоткрою рот, то улыбнусь, втянув шею и слегка зажмурившись от радости, широко открыв рот, то нахмурюсь, сдвинув к носу брови, и надую щёки побольше, чтобы казаться таким же грозным и серьёзным.
У него была дилемма: он совершенно не знал чем занять свои руки, а потому через пять минут я уже порядком устал вытаскивать их из его рта, а он, видимо тоже устав от бессмысленной борьбы, повернулся на потолок. В какой-то момент его внимание привлекли бантики. На бантики были завязаны подушки-бортики внутри кроватки, и поскольку мой сын лежал на большой кровати, то видел не подушки, а ровные ряды бантиков из красивых ленточек.
Лев долго не думал, руки нужно было чем-то занять, поэтому эти докучающие бантики подушек оказались очевидной целью. Маленькая ручка потянулась к ленточкам и вцепилась в бант. «Пффф», - обрадовался ребёнок. Потом резкое движение - казалось, просто давление вниз, но бантик не устоял и развязался, а за ним развязался и второй бантик.
— Ааааааа! - улыбаясь, завизжал Лев.
Я с трепетом посмотрел на этого маленького человека, которому предстоит открыть для себя целый мир, и поцеловал его в лоб, незаметно завязав бантики обратно.
