Пожалуй, ни один русский писатель из ныне живущих не оказал на меня такого влияния, как Эдуард Лимонов. Это касается не только чисто литературных вкусов и предпочтений, но и вопросов мировоззренческого характера - попросту говоря, как жить и по каким правилам жить.
Размышляя об этом в более зрелом возрасте, предполагаю, что дело здесь в том, что Лимонов не совсем русский писатель (по крайней мере, в том смысле, который обычно вкладывают в эти слова): по прихоти судьбы он совсем ещё молодым человеком попал в США, потом долго жил во Франции, в связи с чем не успел пропитаться местным колоритом, укорениться в мещанском быту, как это свойственно русским писателям.
В общем-то, за редким исключением, все их истории - это извод набившей оскомину банальной истории о том, как пацаны на тачке возили Машку. Тачку в результате разбили, Машка никак не вылечится, пацаны - в колонии, да и машину пришлось продать за долги адвокату.
Впрочем, и время для возвращения Лимонова на Родину было самое что ни на есть удачное - начало 90-х, когда мир словно перевернулся, старый порядок, к которому мы в силу возраста еще не приладились, не прониклись им, рухнул, исчез в одночасье, а новый даже в общих очертаниях ещё не проглядывал. А тут человек из другого мира, с другим жизненным опытом, успешный, и что важно, с готовым набором идей и жизненных ценностей.
Как человек Лимонов ничуть не разочаровывает. Вопреки расхожему мнению, он не выглядит маленьким (для человека, родившегося после войны, рост вполне нормальный, у моего отца, 1944 года рождения, был примерно такой же); скорее изящный и аккуратный. Худощавый; прямая спина; просто, но со вкусом одет. Сразу бросается в глаза отсутствие какого бы то ни было пафоса: простой кнопочный телефон; простое чёрное пальто; старомодная шапка-ушанка; часов не видел, но подозреваю, что самые простые, какой-нибудь винтаж вроде "Командирских", если они вообще у него есть.
При этом Лимонов человек артистичный: представляет в лицах и на разные голоса сценки из своей жизни; жестикулирует; пританцовывает, изображая то сотоварищей по тюрьме, то "дорогих россиян", то сержанта из Лефортово. Хотя он не получил высшего образования, речь грамотная и хорошо структурированная; глаза стреляют во все стороны, оценивая настроение аудитории; в общении моментальные реплики летают как шарик в пинг-понге; часто вспыхивающий смех предваряет ещё невысказанную мысль - в своей совокупности это демонстрирует то, что в английском обозначается идиомой "quick mind".
В свои за 70 Лимонов человек большой энергии и жизненной силы: час на ногах на встрече в "Домике дяди Гиляя", затем после краткого перерыва на чай пешая прогулка по историческому центру Вологды, потом снова полуторачасовая встреча с публикой - и снова на ногах, и при этом никаких видимых следов усталости, лишь азартно кричит "Давайте!", требуя следующего вопроса. В нынешней своей ипостаси Лимонов похож на застывшего во времени даосского мудреца - познавшего суть вещей, но ничуть не уставшего от жизни со всеми ее принадлежностями - например, красненьким и "девками" (термин авторский).
Сидя на встрече Лимонова с местной интеллигенцией, периодически поглядывая как за окном жемчужной пеленой висит снежная пыль (а утро было чудесным!), поймал себя на мысли, что творческий человек моделирует вокруг себя своё собственное пространство: в небольшой гостиной как будто соединились куски из различных текстов Лимонова: вокруг были обильно представлены многократно описывавшиеся им деформированные тела писателей, и теплые шали, и неопрятные лысины, и непременные babushkas, сдержанно хвалившие "молодого" литератора, и ревущие и приплясывающие безумцы (ну пусть не безумцы, а несчастный - хотя выглядел он весьма довольным - молодой человек с чем-то вроде ДЦП, но ведь художник видит по своему!).
Ещё вспоминается сценка: группа энергичных "местных товарищей", зачарованные, не в силах сразу расстаться, задорно кричит сидящему на сцене Лимонову, что человек его роста и веса может дожить до 150 лет - вроде бы врачи так говорят. Моментально следует убийственная реплика - "а зачем столько жить, не говорят?".
Местная публика явно не заинтересовала Лимонова, да и положа руку на сердце - могла ли? Зато заинтересовали "опера", гревшиеся у автолавки с кофе в тени громады Софийского собора.
Вот с ними он бы с удовольствием поговорил - по крайней мере, ребята делом занимаются.
Автор: Vladimir Kvashnin-Samarin
И стих от автора: Елена Тоом
À la Эдуард Лимонов
Занялся новый день,
И строчит как из пулемета
Свои стихи ненастный май –
Последствье болевого шока,
Глубокий массовый синдром.
И прорываясь в толще дыма,
Словами сыплют очень сильно
Журналы и газеты мира.
Инстинкт природный
Приказал залечь на дно,
Такое интересное кино,
Но равнодушье мне уйти не позволяет.
Полночный тёмный полустанок,
Я в этом мире просто странник,
Я – твой розовощекий странник,
Глупый, устремивший
Свой беглый взгляд в небытие.
Я изобилую стихами,
Как мимолетными дарами.
Занялся новый день,
И влажность простыней синоптик
Определит в который раз.
Все улицы обласканы тобой,
Дом сумасшедших на запоре,
Никто не смеет выйти в мир,
В земное бытие...
(Вдохновлено произведением "В газетах опять о Вьетнаме...")