Кошка - не зверь полосатый. Так называли мы стальную проволоку толщиной миллиметров шесть, загнутую в форму двойного крюка, за который привязывали верёвку. И, когда по Енисею проплывали вновь брёвна и доски, упавшие с барж при разгрузке у причала местного ЦБК, мы тут же бросали свою кошку в реку. Важно было попасть с первого раза, чтобы кошка успела уцепиться за бревно, ибо Енисей слишком быстр и уносит всё, что падает в его тёмные, холодные воды.
Ищущие выход из этой жизни, бывало прыгали с "Коммунального" моста в центре, а находили их уже где-нибудь за городом далеко по течению. Да в общем то и по пояс в него не войти - унесёт. Не смотря на то, что в городе река не такая широкая, как дальше на север, переплыть её с одного берега на другой опасно даже на вёсельной лодке, а на махах и вовсе самоубийство.
Кошку забрасывали мы с вновь намытой косы, что так долго отсыпал страшно-звучащий, как погибающий, доисторический водный монстр, углубитель дна. Коса была довольно высокой, но не длиной и состояла в основном из крупных, почти круглых камней. От начала косы мы с братом начинали закидывать нашу кошку и если не получалось, доходили до её конца, за которым вода казалась уже совсем чёрной.
Глубина и подводные ямы, казалось выпустят тот самый подводный крик древнего зверя, что разносился на несколько километров и слышен был по ночам дома. Лишь иногда этот крик заглушали поезда идущие по мосту "три семёрки", как его называли. Они имели очень длинные грузовые составы и поэтому на несколько минут они заглушали его. Так же, как и частые транзитные большегрузные тягачи. Но, когда затихали те и другие крик его снова вырывался из воды в небо и из частных подворий к нему летел собачий лай.
Иногда кошка вцеплялась в бревно так цепко, что удавалось его поймать и даже тянуть против течения. Круглые камни скатывались вниз и пропадали в той чёрной пасти холодной глубины и наши шаги казались топтанием на месте. Но постепенно мы дотягивали бревно до берега и затаскивали юзом на верх.
Мокрое дерево всегда тяжелее. Впитывая воду оно становилось вдвое увесистей, чем могло бы быть. Но мы упорно затаскивали его, а после волокли в местное садовое товарищество, где у семьи был когда-то свой сад. Да, это было, что-то вроде рыбалки, только ловишь не рыбу, а брёвна или доски из которых то потом с отцом и достраивали небольшой домик в саду.
Я не помню по сколько нам было тогда, лет по 10-14 где-то. Разница у нас братом четыре года. Помню, что это было чем-то большим чем просто развлечением. Преодолевая трудности, карабкаясь по скатывающейся косе зимой в мороз, мы приходили ужасно уставшими, но счастливыми.
И теперь спустя годы, на нашем берегу Енисея нет больше той косы, нет уже и ЦБК, и загруженных лесом барж. И наш сад с тем домиком, построенным из пойманных дерев, уже больше не наш. И кто знает, где та самая кошка, что ловила деревья в воде.