Три ничем не примечательные фигуры в стиле соцреализм. Надо же было кому-то разглядеть в них поэта со своей возлюбленной и её мужем. На вид конечно безобидная байка, но кто сказал, что всемогущий НКВД или органы пропаганды не могли генерировать что-то в таком духе - ради легкой анестезии и возможности забыть подлинную историю. Про монастырь, который стоял здесь когда-то сегодня ведь мало кто вспомнит, а вот бесхитростную небылицу с пошлым оттенком - всегда и по любому поводу.
В 1935 году в Москве давали спектакль под названием "Пуск первой очереди первого в СССР метро". Написанный ответственными лицами сценарий игрался как по нотам. Герой труда Петр Латышев купил в кассе билет №1 и спустился на платформу только что изваянной из уральского мрамора и марблита станции "Сокольники". Куда и зачем направлялся пожилой трудяга вряд ли было интересно кому-то еще кроме киношников.
Зато многих москвичей наверняка терзал вопрос: оправдывает ли цель средства. С идеей современного и удобного, в том числе и в транспортном отношении, города не поспоришь. А вот со смыслами, ради чего оставлять исторические сооружения и оставлять ли вообще, даже в стране завинчивающихся гаек находились желающие поиграть. Выглядело это наверняка безобидно - никаких массовых протестов и пикетов, посудачили, слегка возбудились и разошлись. Но вездесущие органы для того и есть, чтобы даже неформальный протест гасить соответствующими способами.
На Большой Никитской в тот же год построили грандиозное здание электрической подстанции для нужд подземных магистралей. Проект необычный и во многом удивительный. Даже современные зодчие изумляются новаторской смелости, с которой архитектор Даниил Фридман переосмыслил классику.
Вроде ордерная система, колонны, эркеры, но всё настолько нетривиально, что почти в каждой детали есть оригинальные находки. Чего стоит один только сдвоенный поясок между капителями и колоннами - ассоциация с формой буфера, соединяющего вагоны, напрашивается сама собой. Прямо какой-то ар-деко с мотивами техно. Но ситуацию усложняло то, что всё это великолепие возникло на месте одного из старейших московских монастырей - Никитского. Его снесли как раз под стройплощадку для нового объекта.
Колокольню монастыря строил архитектор Быковский (материл о другой его работе здесь), над кельями для монахинь трудился еще в 18 веке Николай Ухтомский. Имело особую ценность и для правящей династии, поскольку заложил его боярин Никита Романович - дед царя Михаила Федоровича, первого из рода Романовых. Словом, место намоленное и, как сказали бы сегодня, с большим туристическим потенциалом.
О тех, кто захочет поглазеть на купола и послушать лучшего московского звонаря Константина Сараджаева, который исполнял свои симфонии даже после закрытия монастыря, думали в последнюю очередь. Метро - вот что имеет значение. Но заглушить ропот недовольства особенно, когда живёшь "в кольце врагов", тоже социально значимая миссия. А главное, что для неё не нужны решения съездов - придумал хохму, пустил её через сексотов гулять в народ и дело пошло. Главное бросить эти семена на благодатную почву - в молодежную среду. Сталинская власть, как и сегодняшняя, умела действовать исподволь, тщательно пряча уши доблестных органов. А по части фейков, какому-нибудь Пригожину или Первому каналу, уж точно учиться и учиться.
Для этой цели популярный среди студенчества Маяковский был идеальной фигурой. Вроде свой в доску, вроде поэзия под стать "громадью планов", а вот взял и так бездарно покончил с собой - не по-пролетарски и вразрез с идеалами революции. Его любовная история с Лилей Брик могла ради такого дела (отвлечения внимания от утраты исторического памятника) заиграть новыми пикантными красками.
Так и появилась байка про то, как похожа барельефная группа в правой части фасада подстанции на поэта, его возлюбленную и третью составляющую треугольника Осипа Брика.
Нужный ракурс для того, чтобы представить Владимира Владимировича за неблаговидным занятием, вряд ли заказывали специально. Просто сама история выросла из него.
Кстати, с электроподстанций связана еще одна примечательная и действительно имевшая место коллизия, о которой мало вспоминают. Дело в том, что была и вторая часть проекта - жилой дом для сотрудников подстанции. Специально под него северо-западную стену (со стороны Большого Кисловского переулка) фридмановского ар-деко делали глухой, думали будет продолжение. Его автор - модный в то время французский архитектор Андрэ Люрса. Он, как и многие западные интеллектуалы, горел желанием переустроить весь мир. Под этим флагом и ехал в страну победившего пролетариата. Правда, именно здесь на углу Большой Никитской и Большого Кисловского споткнулся. Говорят, его модернистские идеи пришли в конфликт с нарождающимся советским ампиром. Впрочем, версия не окончательная и в умелых руках легко может получить самое неожиданное развитие.