Масштаб распространения коронавируса COVID-19 разрастается, скорость пугает, а в очереди самых главных и давно ожидаемых новостей мировых СМИ первое место держат сообщения о разработке и успешном испытании лекарства от этой болезни.
Вирусологи отмечают: похоже, COVID-19 будет следовать сезонной схеме распространения, подобно другим вирусам, передающимся респираторным путём, например, как обычный грипп. Ниже представлена температурная карта марта-апреля прошлого года, на которой вероятная зона максимального риска распространения вируса выделена зелёным цветом. Конечно, она может измениться в зависимости от фактических температур, устанавливающихся в этом году, но создаёт определённое представление о “климатической” точке зрения на COVID-19.
Рассмотрим, как быстро реагировала медицина в схожих ситуациях в далёком и недавнем прошлом.
Стоит завести речь об эпидемиях, и каждый сразу вспомнит о чуме и холере, время от времени наводивших ужас на население Европы и Азии, унося до половины населения в периоды пандемий. Интересно, что вспышку холеры в 1816 году, известном как “год без лета”, тоже связывают с погодой, как и окончание этой вспышки в 1824-ом, аномально холодном году. Между прочим, вплоть до конца XIX века ни чуму, ни холеру не лечили, а единственным средством ограничения их распространения был карантин, как и сейчас в случае с коронавирусом. Кстати, знаменитые у нас холерные бунты в 1830-1831 годы прокатились в том числе и из нежелания терпеть карантин. Как и холера, чума то уходила, то снова возвращалась, пока в самом конце XIX столетия в медицине не выросла фигура Владимира Хавкина. Сначала он создал вакцину от холеры и первым применив её на себе, а через несколько лет проделал ту же работу и с чумой. В настоящее время чуму лечат с помощью антибиотиков, поскольку число её возбудителей слишком велико, чтобы можно было эффективно бороться против этой болезни одним-единственным средством. В том или ином виде вакцина Хавкина от холеры успешно применяется и сейчас.
Сыпной тиф? И снова русские фамилии. Вакцину от этой болезни разработал Алексей Пшеничнов в 1942 году,, но выделение самой болезни состоялось (и здесь тоже были русские медики Щировский, Говоров и позже Франк) задолго до этого, ещё в XIX веке. Вакцина пришлась кстати. Шла Великая Отечественная Война, вакцина помогла и фронту, и тылу. К слову, есть мнение, что во время Отечественной войны 1812 года сыпной тиф унёс от 30 до 50 процентов численности русской и французской армий.
Ничуть не проще проходили поиски вакцины от брюшного тифа. Эпидемии брюшного тифа были известны ещё с Фукидида и древних Афин, но первое точное описание болезни сделал английский доктор Томас Уиллис только в середине XVII века, а понимание путей распространения болезни пришло только через двести лет. Получение вакцин растянулось еще на сто лет, от учеников немецкого учёного Роберта Коха, Пфейффера и Колли, до синтомицина в 60-ые и Ty21a в 70-ые, совсем недавно.
Всё, о чём мы говорили выше, а также другие заболевания - та же оспа, сибирская язва, туберкулёз, полиомиелит и другие - ни одно из них не прошло без понимания того, что самым первым средством и самой эффективной политикой в борьбе с ними выступает карантин. Иммунология и вирусология не стоят на месте, но на получение вакцин всегда уходит время, по большому счёту, стоящее человеческих жизней. Это неизбежно. Карантинные мероприятия всегда приносили положительный эффект. Это факт.
На протяжении веков пандемии сопровождали войны, голод и другие бедствия. Дважды два - четыре: на подошвах ли солдатских сапог в XIX-XX или туристическими маршрутами в XXI веке, при любом удобном случае пандемия сопровождает миграцию. Если вы возвращаетесь на родину из страны, “вспыхнувшей” COVID-19, помните, что нет таких причин, по которым можно отказаться от медицинской проверки и карантина.