О Беатрис де Диа, графине Дийской, провансальской Сапфо, двенадцатого века неизвестно почти ничего.
О, нет, не совсем так. У нее множество имен, полулегендарных, ей приписывают в мужья знатных вельмож Прованса и даже герцогов королевской крови, но нет ни одной подлинной записи её биографии, кроме пары строк из старинной летописи и мелодии одной из её песен. Мелодии этой пять сотен лет, и как она уцелела, непонятно!
О Беатрис де Диа современники её хвалебно писали, что она «была прекрасной и доброй дамою - трубадуром, страстно влюбленной в поэзию и сады Прованса и умела играть на пиколло и лютне, и походка её была легкою и предпочитала она зелёный красный цвет в одежде подобный розе и пурпуру властному.»
Будучи женою владетельного герцога Гийома ди Пуатье, она была независимою дамою и вполне могла не входить ни в чью свиту, никому не подчиняться, устраивать самостоятельные поэтические турниры и состязания на которых блистала остроумием, веселостью и великодушием, избрав себе в учтивые и благородные соперники рыцаря – поэта, участника крестовых походов , графа Рамбуата ди Ауренга (Оранжского),который писал стихи и труверные баллады в изсканном, так называемом» темном» ( то есть с привлечением трагических нот) стииле.
В баллада графа Рамбуата ди Ауренга, при всей их сдержанности и учтивости, часто звучали ноты насмешливого философского спора с соперниками, мотивы творческого состязания в искусстве поэтического портрета – прекрасной ли дамы, сюзерена или соперника в споре, описание приключений в крестовом походе. Последнее удавалось графу Оранжскому особенно отменно.
Может быть, именно поэтому, своевольная, гордая, задумавшая отстоять место женщины трубадура на поэтическом олимпе Прованса Беатрис де Диа решилась сделать неукротимого и смелого графа Оранжского своим соперником в труверском турнире, создав в изысканных баллада и песнях спорах,- тансонах тему неразделенной к нему любви, А его безучастный и холодный образ блестящего кавалера много раз обыгрывался графиней поэтессой в её стихах.
Она писала светло и незамутненно, подшучивая и над собою самой и над причудами своего сердца, словно бы распевая их, как щебечущий соловей в саду. И её строфы невозмутимо хранили прозрачность светлой печали, недоумений и вздохов, обращенных к любимому, полу - придуманному ею. Волею её прихотливого пера.
Отступив немного в сторону надо сказать, что изысканные песни провансальских труверов, созданные в строгой традиции музыкальности и отточенной рифмовки тем не менее щедро вобрали в себя все народные, фольклорные, мифические,и сказочные и даже апокрифические, христианские мотивы, вплетя в свое содержание и обрамление их образы, метафоры, дух, строй и композиционное завершение. Будучи от природы такими многослойными, глубокими, пластичными, лёгкими для усвоения всеми на свете – и крестьянами и графами, может быть, именно потому то они и уцелели так прочно в веках. И проникают в наше сердце до сих пор.
Для примера несколько баллад, труверных песен Беатрис де Диа, обращенных к любимому. В них передан простым и изящным слогом весь спектр чувств, все метания, сомнения, искры горения любящего сердца:
1.
Мне надо скрыть, о чем я петь хотела
И надо петь, но петь я не хочу.
И я его люблю, и нет мне дела
До зла его.
Я мысленно лечу, к нему лишь
Зная:
Он меня не любит,
Не жаждет милосердья моего,
Ни чести, ни ума.
И это губит,
Лишает сна и милости благой
Божественной.
2.
Одно лишь утешает непрестанно:
Пред Вами, друг мой, неповинна я!
Люблю Вас больше, чем герой романа,
Сегвис - Валенсу! Жажда бытия
Мне дарит утешенье небольшое –
сразиться с вами песней.
Победить.
Но сердце бедное не чувствует покоя.
Лишь просит одного: «Любить, любить».
(Перевод Ланы Астриковой).
Самое удивительное в романтичных балладах дамы Беатрис было ( и есть),пожалуй, безгранично смелое и свободное восхваление чувства любви, пусть и отверженной, но пылкой и страстной, к человеку, умом и благородством которого не стыдно восхищаться перед всем миром и даже небесами. Своей поэзией графиня де Диа задала всем труверам высокий поэтический канон поэзии сердца и духа, который спустя пару столетий привёл нас к канцонам Данте и Петрарки, к сонетам Жоашена Дю Белле и изысканным творениям поэтов французской плеяды.
Звезда её рифм продолжает сиять ярко, хотя мы до сих пор не знаем ни одной подлинной детали её жизни, любви, частиц её бытия.
Замечу еще, что одна из интереснейших писательниц Германии двадцатого столетия Ирматрауд Моргнер сделала средневековую легендарную графиню де Диа героиней своего многотомного приключенческого и магического романа «Жизнь и приключения трубадура Беатрис в описании её придворной дамы Лауры» .
Как пишет нем ецкий литературовед Ганс Вернер Рихтер, исследователь творчества И . Моргнер, «на примере этого образа можно увидеть всю мощь женского архетипа, символа, метафоры, сотворившего землю и мир вокруг себя» . Бесстрашную и пылкую Беатрис автор романов, - по мнению учёного –
« скрыто и явно пытается сопоставлять с образом древнегреческий Медеи, которая так же, как и Беатрис пыталась создать саму себя, самоутвердиться в чуждом ей иерархическом обществе, отринув привычные правила и устои и даже, может быть, в чем то привычный лик и образ, данный еще от «праматери Евы».
Думаю, что вот такая оценка и трансформация, продление, перевоплощение образа - легенды графини Де Диа в устойчивого, узнаваемого литературного персонажа и есть наивысшее признание её реального Бытия сквозь века и времена. Самое неоспоримое. Кроме её бессмертных строф, разумеется!